Господи, как же скучно мы живём!

[Zaman.]

Жанна де Ла Мотт (графиня де Круа, графиня Гоше, Гаше, Гашетт, Гашер) – французская авантюристка, прославилась как участница одного из самых крупных  мошенничеств XVIII века, связанного с похищением ожерелья французской королевы Марии Антуанетты, была прообразом миледи из романа А. Дюма "Три мушкетера"

“Жанна, гибкая, как змея, воспользовалась тем, что палач недостаточно крепко держал её одной рукой, сделала скачок в сторону. Она обернулась и с какой-то фанатичной радостью подставила палачу грудь. Благодаря этому движению роковое орудие, которое должно было коснуться её плеча, опустилось ей на правую грудь и провело на теле дымящуюся борозду. Жанна содрогнулась всем телом от боли и стыда. Она была побеждена. Из уст её не вырвалось более ни звука…”

 

– Такой душераздирающей сценой кончается роман Александра Дюма “Ожерелье королевы”. В нём рассказывается о графине Жанне де Ламотт, в жилах которой текла кровь французской королевской династии Валуа. Графиня отличалась не только древностью рода, красотой, но и изощрённым умом. В результате хитроумной интриги, в сетях которой оказались запутанными королева Франции Мария-Антуанетта, кардинал господин де Роган и даже знаменитый маг Калиостро, она смогла похитить ожерелье стоимостью 1 миллион 600 тысяч ливров. Астрономическая сумма!

Жанна де Ламотт была уверена, что королевский двор не решится пойти на скандал, в котором окажется замешанной сама королева. Но она недооценила ярости короля. По его личному распоряжению графиня была схвачена и осуждена. В 1786 году на помосте в центре Парижа ей раскалённым железом выжгли на плече позорное клеймо – лилию. Заклеймённую родовитую преступницу заключили в Бастилию. Но драгоценное ожерелье бесследно исчезло.

 

Проходит год, и Жанна де Ламотт самым непостижимым образом бежит из Бастилии в Англию. Там в гостинице великосветская авантюристка кончает жизнь самоубийством, выбросившись из окна своей комнаты. Официальные похороны состоялись 26 августа 1791 года. Так, по крайней мере, записано в приходской книге Ламбертской церкви в Лондоне. Но действительно ли Жанна де Ламотт погибла или это был только ловкий ход для того, чтобы, “сжечь мосты” и зажить спокойной жизнью?

Прошло несколько десятков лет с момента официально засвидетельствованной смерти прекрасной похитительницы бриллиантов, и в России появляется таинственная незнакомка. Вот как описывает графиню Гаше, урождённую Валуа, в первом замужестве де Ламотт, обстоятельный солидный журнал “Русский архив”. Это была “старушка среднего роста, довольно стройная, в сером суконном рединготе. Седые волосы её были покрыты чёрным беретом с перьями. Лицо приятное с живыми глазами… Многие перешёптывались о её странностях, намекали, что в её судьбе есть что-то таинственное. Она это знала и молчала, не отрицая и не подтверждая догадок”.

 

Таинственной графине Гаше оказал внимание император Александр I – дал ей особую аудиенцию. Но престарелая графиня в дождливой столице Российской империи не задержалась. Вскоре она переехала в Крым и поселилась в Кореизе, в имении своей новой знакомой, Анны Голицыной.

Проходит ещё немного времени, и жаждущая уединения графиня Гаше переезжает в Старый Крым. Жила она там тихо, не привлекая внимания. Вспомнили о ней только после её смерти. Как только в столице стало известно о кончине графини Гаше, в Крым примчался нарочный с предписанием начальника штаба Его Величества барона И.И. Дибича: по высочайшему повелению надлежало изъять из вещей покойной графини тёмно-синюю шкатулку. В соответствии с этим распоряжением в канцелярии таврического губернатора заводится дело “Об отыскании в имуществе графини Гаше тёмно-синей шкатулки”. Поиски велись долго. Шкатулку нашли. Она была пуста.

В 1826 году российскими властями было проведено расследование. Ночью накануне смерти графиня разобрала свои бумаги, часть из которых, по свидетельству служанки, бросила в огонь.

 

Слух о том, что перед кончиной она будто бы бредила бриллиантами и рассматривала драгоценности, также исходил от служанки, как и рассказ о том, что графиня распорядилась не обмывать её и похоронить, не раздевая, в чём была одета. Просьбу эту не выполнили и при обмывании обнаружили след клейма. Тождество графини Гаше с графиней Жанной де Ламотт признало французское историческое общество.

Так нашла своё последнее пристанище в Крыму заклеймённая авантюристка, похитительница королевских бриллиантов, урождённая Валуа, графиня де Ламотт. Правда, остаётся неразгаданной тайна тёмно-синей шкатулки и того, Что в ней хранилось.

[Zaman.]

Чарльз Понци - великий мошенник.

Первая в мире финансовая «пирамида» появилась в 1919 году в Америке. Её «автором» стал итальянский иммигрант Чарльз Понци. Он создал фирму, которая называлась «Старинная колониальная компания по обмену иностранной валюты». Компания занималась тем, что собирала деньги с доверчивых американцев, обещая выплачивать при этом от 50% годовых и выше.

 

Первые вкладчики получали дивиденды за счет денег последующих. Понци довольно быстро стал миллионером, но американцев он продолжал дурачить целых 10 лет.

 

Невезучий итальянец

 

Родился будущий комбинатор Чарльз Понци 3 марта 1882 года на севере Италии. Ещё ребёнком Чарльз начал лелеять мечту о том, как в один прекрасный день он станет очень богат. Но шли годы, а мечта всё не сбывалась. Понци исполнилось двадцать, он понял, что в Италии разбогатеть ему не удастся, и решил переехать в Соединённые Штаты.

 

В 1907 году Понци отбыл из США в Канаду. Там по делу банковской фирмы Zrossi & Co, в которой Чарльз состоял соучредителем, он был осуждён на 3 года тюремного заключения по обвинению в подлоге.

 

Выйдя на свободу, невезучий аферист решил поправить финансовые дела контрабандой иммигрантов в США. Но вновь довольно скоро он попался в руки полиции. Теперь он был осуждён по статье за нарушение иммиграционного закона и «мотать срок» на этот раз ему пришлось в Атланте.

 

Через 2 года Понци вышел на свободу и перебирался в Бостон. Устав от тюрем, он решил отдохнуть и целых восемь лет не попадался на крупных махинациях.

 

Пирамида

 

А в конце 1919 года мошенник изобрёл знаменитую схему надувательства людей при помощи финансовых пирамид.

 

Идея была действительно очень привлекательной. Суть её состояла в получении денег за счёт одновременной покупки и продажи почтовых марок. Вот как эта идея появилась на свет.

 

В августе 1919 года Чарльз собирался выпускать международный журнал и в связи с этим отправил письмо одному знакомому в Испанию. В ответ тот прислал международные обменные купоны, которые Понци мог обменять на любой американской почте на марки, чтобы в дальнейшем отсылать в Испанию номера журнала. В Испании обменный марочный купон стоил в переводе в американскую валюту около одного цента, и в Америке за него выдали марок на шесть центов. После этого Чарльз изучил обменные курсы в других странах. Сначала он вложил небольшую сумму денег в это предприятие и получил доход. А уже через месяц он выручил 15 тысяч долларов притом, что вложил он всего одну тысячу долларов. К новому предприятию он подключил своих друзей. Поначалу Понци брал у них депозиты в обмен на его долговую расписку, по которой он обязался выплачивать через 90 дней 150 долларов за каждые полученные 100. При этом, несмотря на обещание расплатиться через 90 дней, Чарльз возвращал деньги и проценты уже через 45.

 

Универсальную почтовую конвенцию подписали в Риме 26 мая 1906 года США и еще ряд стран. Эта конвенция должна была облегчить обмен почтовыми отправлениями между странами-участницами. При этом никому и в голову не приходило, что на этих операциях можно как-то заработать, и что мизерная сумма размером в 3 сантима может стать основой для финансовых операций.

 

А после Первой мировой войны во многих странах началась инфляция, при этом почтовые ведомства не удосужились внести соответствующие коррективы в обменный курс между купонами и марками. В результате чего разница между марочным купоном и соответствующей ему маркой достигала 600%!

 

Таким образом, выходило всё очень просто: на один цент покупался купон в Испании, его меняли в Америке на марку, а марку продавали за 6 центов. В итоге — прибыль.

 

Параллельно внедрению этой идеи шёл процесс психологической обработки населения, приёмы которой были крайне простыми. Чарльзу устраивали интервью с ведущими газетами США, которым он рассказывал восхитительные сказки.

 

Вот что писали о нём газеты того времени: «Понци превращает один доллар в миллион и делает это, закатав рукава. Вы просто даете ему доллар, и Понци приписывает к нему шесть нулей» (газета «Бостон Трэвелер», июль 1920 г), «Понци предоставляет каждому возможность быстро разбогатеть. Одолжите ему денег — от 50 долларов до 50 тысяч, — и через 180 дней он вернет вам ровно в два раза больше» («Вечерний Нью-Йорк»).

 

Постепенно Чарли стал выдающейся личностью своего времени. Пресса, и простые жители Америки были от него в восторге. 80% всего полицейского управления города Бостона были вкладчиками в пирамидальной афере Понци, что напоминает более позднюю афёру и на другом континенте. Речь идёт о российской «Властилине», где инвесторами были и представители политического бомонда, и добрая половина сотрудников правоохранительных органов.

 

Дела Понци шли отлично до весны 1920 года. До этого Чарльз собственноручно управлял компанией, а в апреле он передал бразды правления восемнадцатилетней мисс Мели, назначив ее своим доверенным лицом. Сам же Понци отошёл от дел.

 

К июлю 1920 года в «Компанию по обмену ценных бумаг» под руководством восемнадцатилетней девушки мисс Мели еженедельно поступало от населения около одного миллиона долларов. Большая часть денег сразу же переводилась в Ганноверскую трастовую компанию, где Понци открыл депозитарный счет в мае 1920 года. К середине лета этот банк превратился в главный механизм перераспределения капиталов.

 

Крушение пирамиды

 

Но вскоре счастливому и мирно текущему бизнесу пришёл конец. Причём положило его не бдительное государство и даже не подозрительные вкладчики, а кредитор.

 

Ещё в самом начале своей блестящей «карьеры» Понци взял в долг у некого Дэниэлса 200 долларов. А в оговоренный срок вернул деньги с процентами.

 

Головокружительный успех бывшего должника вызвал у Дэниэлса чувство огромной зависти. Простить такую удачу Чарли он не мог. Особенно обидно было ему узнать о том, что Понци купил дорогой особняк стоимостью в 35 тысяч долларов. Тогда воплотилась в реальность мечта всей жизни владельца пирамиды.

 

Дэниэлс заявил, что частью договоренности о предоставлении кредита на 200 долларов было обещание Понци поделиться ровно половиной будущей прибыли от проекта. Вымогательство Дэниэлса строилось на специфике местного, массачусетского законодательства, согласно которому на весь период разбирательства исков по имущественным претензиям активы ответчика замораживаются.

 

Было объявлено об остановке приема новых вкладов, что стало огромным потрясением для вкладчиков. Началась паника.

 

Но при этом, как ни странно, Понци спокойно взирал, как его бизнес идет ко дну, он не пытался скрыться, хотя у него было множество шансов сделать это.

 

Начались обыски, конфискации, аресты, суды. В октябре Понци признали банкротом, а в ноябре его приговорили к пяти годам тюремного заключения с простой мотивировкой: «Получил от вкладчиков 10 миллионов долларов и выплатил обратно 8 миллионов. Недостача составила 2 миллиона».

 

Что же незаконного в финансовой пирамиде? В том, что Понци раздавал долговые расписки с обещанием выплатить гигантские проценты, нет ничего противозаконного. Криминал же состоял в том, что деньги, выплачиваемые вкладчикам, называли прибылью, тогда как на самом деле это перераспределение капитала.

 

Понци отсидел присуждённый ему срок в федеральной тюрьме. Дальнейшая же его судьба весьма печальна. Позже по смежному приговору он попал в тюрьму штата Массачусетс. После освобождения в 1934 году его депортировали в Италию, а накануне Второй мировой войны Чарльз Понци эмигрировал в Бразилию.

 

Скончался знаменитый аферист в возрасте 67 лет в благотворительном госпитале Рио-де-Жанейро. Он оставил состояние в размере 75 долларов, сэкономленных из правительственной пенсии. Все эти деньги были потрачены на его похороны.

[Zaman.]

Майкл Романофф

Имя при рождении    Гершл Гергузин
Дата рождения    20 февраля 1890
Место рождения    Вильно,
Российская империя
(ныне Литва)
Дата смерти    1 сентября 1971 (81 год)
Место смерти    Лос-Анджелес, Калифорния, США
Гражданство     Российская империя
 США
Профессия    
актёр, ресторатор

Майкл Романофф (англ. Michael Romanoff; 1890—1971) — американский авантюрист, ресторатор и актёр

 

Урождённый Гершл Гергузин (англ. Hershel Gerguzin), псевдонимы: Гарри Ф. Гергюсон (англ. Harry F. Gerguson) и Князь Михаил Дмитрий Александрович Оболенский-Романов (англ. Prince Michael Dimitri Alexandrovich Obolensky-Romanoff).

Назывался современниками «профессиональным самозванцем» и «самым поразительным лжецом в США XX века»

Родился 20 февраля 1890 года в Вильно в многодетной еврейской семье. Отец — Эммануил, был торговцем поношенной одеждой; мать — Хинда, стала владельцем магазина после смерти мужа. Уезжавший в эмиграцию двоюродный брат матери — Иосиф Блумберг предложил взять Гершла с собой в Америку.

 

В Нью-Йорке семья Блумберга поселилась в небольшой комнате многоэтажного дома на Нижнем Ист-Сайде, и Гершл рано начал самостоятельную жизнь. Убегал из дома, бродяжничал, ночевал на улице. Во время одной из облав на беспризорных детей Гершла поймала полиция, и он оказался в приюте для еврейских сирот. Здесь он сменил своё имя на Гарри Ф. Гергюсон.

После пяти лет жизни в воспитательном доме Гарри Гергюсон нанялся матросом на уходивший в Европу грузовоз. Выйдя на берег в английском порту Саутгемптон, назад он не вернулся. Оказавшись в Англии и перебравшись в Оксфорд, Гарри стал портняжничать в мастерской. Затем он переехал в Лондон и, выдав себя за недавнего выпускника Оксфорда, нашёл место гувернёра в богатой семье. Благодаря своим личным качествам, Гарри стал «своим человеком» в высшем свете. Под вымышленным именем Уилби де Бюрк он появлялся на приёмах в светских салонах и фешенебельных клубах. Однако через некоторое время Уилби де Бюрк исчез из английского общества и появился в Париже, превратившись в русского князя Михаила Романова.

Депортированный в декабре 1922 года в Америку, Гарри Гергюсон был задержан чиновниками иммиграционной службы. Выйдя на свободу, он получил вид на жительство и временные документы на имя Майкла Романоффа. Затем он переезжает в Гарвард, где поступает на факультет истории искусств. Здесь Майкл снова сменил имя, выдавая себя за князя Дмитрия Романова-Оболенского.

Спустя год, бросив занятия в университете, Майкл пустился в мир авантюризма. В течение ряда лет, пересекая Атлантику, он совершал поездки в Европу и обратно, где знакомился с пассажирами, представляясь именами известнейших личностей — герцогом Веллингтоном, сэром Артуром Уэлсли, американским художником Рокуэллом Кентом, сыном князя Феликса Юсупова, потомком британского премьера Уильяма Гладстона и другими, включая наследника русского трона — великого князя Михаила Романова.

 

В декабре 1932 года Романофф в очередной раз прибыл в Америку, где принялся за прежнюю деятельность афериста с американским истеблишментом. Но в этот раз популярность лжекнязя его же и погубила. Он был арестован, и ему грозил большой срок заключения. Спустя некоторое время, в ожидании приговора, Майкл вскрыл себе вены, но тюремный надзиратель спас ему жизнь. А судья, симпатизировавший Майклу, вынес ему условный приговор, после чего Романофф вышел на свободу и отправился в Европу. Через год он снова вернулся в Нью-Йорк.

 

Прирождённый артист, Майкл решил заняться серьёзной деятельностью. Обладая приятным, низкого тембра голосом, он стал выступать в музыкальных шоу на Бродвее. В 1936 году, решив покорить Голливуд, он переехал в Лос-Анджелес. Майкл работал по контракту техническим консультантом и режиссёром по этикету на студиях «Уорнер Бразерс» и «XX век Фокс». Снялся в эпизодических ролях более чем в двадцати фильмах, в том числе в таких, как «Триумфальная арка», «Парижская модель», «Гудбай, Чарли!».

Заработав, Майкл приобрел дом в Беверли Хиллз. Здесь же он на часть собственных средств, а также на 8000 долларов, одолженные ему такими знаменитостями, как Чарли Чаплин, Джеймс Кэгни и Хамфри Богарт, открыл 18 декабря 1939 года первоклассный ресторан «Romanoff’s», которым владел по 1962 год. Богарт всегда занимал в этом ресторане столик № 1. Среди постоянных посетителей и приятелей Романоффа были Дин Мартин и Фрэнк Синатра.

В 1948 году Майкл Романофф женился на Глории Листер (1948—1971), работавшей у него бухгалтером.

В свои 73 года Романофф решил уйти на покой. В 1962 году ресторан был закрыт, Майкл принимал гостей в своём доме. Часто его навещал Фрэнк Синатра, который 20 февраля 1970 года сделал Майклу большой подарок — устроил великолепный приём в честь его 80-летия.

Умер Романофф от сердечного приступа 1 сентября 1971 года в Лос-Анджелесе, Калифорния.

[Zaman.]

Рыков Иван Гаврилович

 

Иван Рыков родился в городе Скопине в 1833 году в семье бедного мещанина. Родители мальчика прожили недолго, а после их смерти его взял на воспитание дядя, купец Андрей Федорович Рыков. Жизнь дяди тоже закончилась довольно быстро, и в пятнадцать лет Иван остался круглым сиротой, получив в наследство от дяди 200 тысяч рублей, что по тем временам считалось огромным состоянием. Злые языки утверждали, что на работу его взяли не за ум, а за отличные застолья, которые он устраивал для местной политической элиты. Многие считали, что помогла фамилия - дядя в городе был человеком очень известным и уважаемым. Кроме этого Иван Рыков широко жертвовал на благоустройство Скопина и выстроил на собственные средства церковь на городском кладбище, покорив таким образом местное общество. Однако к  30 годам Иван Рыков полностью промотал своё состояние. Деньги ушли, но зато у господина Рыкова появились связи, за счет которых он и очутился сначала в кресле бургомистра, а затем в кресле директора банка.

 

В первые годы своего существования Скопинский банк работал просто прекрасно. Деятельность банка находились под строгим контролем городских властей. Кредиты выдавались в основном в соответствии с рекомендациями городского руководства. Крестьяне, учителя, помещики и другие новоявленные вкладчики несли свои накопления под 3% годовых процентов.

 

 Треть доходов от банковской деятельности шла на нужды города, треть - использовалась на благотворительность и треть - на приращение к основному капиталу. Однако спустя два года Ивану Рыкову наскучило трудиться на общественное благо. Тем более что молодому банкиру стало не хватать своего жалования на веселый образ жизни. После недолгих размышлений молодой аферист сообразил, что если объем привлекаемых вкладов будет больше, чем выплаты по депозитам, то банк продолжит успешно работать, но при этом и ему перепадет увесистый «кусочек» прибыли. Но что сделать, для того чтобы деньги пошли в маленький уездный банк? Все просто: выгодные условия и реклама.

 

Чтобы избавиться от контроля со стороны городской главы купца Михаила Леонова, человека принципиального и честного, Рыков выдвинул свою кандидатуру на этот пост и выиграл выборы. Так как по закону нельзя было совмещать должности директора банка и городской главы, последний пост Рыков уступил своему ближайшему сподвижнику (это закон допускал) - купцу Н. Афанасову.

 

Для расширения деятельности банка Рыков провел активную рекламную кампанию, используя провинциальную и столичную печать, где публиковались объявления о высоких процентах по вкладам (до 7,5 вместо обычных 3-5%). Главным редакторам газет Рыков предоставил крупные беспроцентные кредиты. Популярность Скопинского банка стала расти как на дрожжах, деньги потекли в банк, тем более что на первых порах обещанные проценты исправно выплачивались. Сумма вкладов вырастает до 11 618 079 рублей. В то же время Рыков жестко придерживался одного правила - среди жителей Скопина и даже Рязанской губернии вкладчиков банка быть не должно.

 

Основными вкладчиками банка являлись учителя, военные, монахи и мелкие чиновники. Многие из них долгие годы откладывали в банк часть своего жалованья в надежде, что смогут воспользоваться скопленными деньгами на пенсии. Подавляющее большинство выбирало скопинский банк именно из-за высокого процента, при этом совершенно не задумываясь, чем вызвана подобная щедрость. Новые вкладчики появлялись благодаря рекламе в газетах и «сарафанному радио».

Схемы мошеннических операций в банке не отличались оригинальностью и были достаточно примитивными. Так, Рыков неоднократно просто забирал из кассы наличные деньги, оставляя вместо них собственные векселя. Или вдруг Скопинский нищий, который никогда ничего не имел, подавал в банк заявление о вносе вкладов на 2,5 млн. руб., а через несколько дней получал из банка эти деньги наличными, отдавая их своему «благодетелю» Рыкову. Большие надежды возлагал Рыков на биржевые операции с ценными бумагами, но они не принесли ничего, кроме убытков, так как квалифицированных специалистов в банке не было. Чтобы как-то замаскировать полученные убытки и иметь в годовом отчете хорошие показатели, приходилось ежегодно осуществлять еще одну комбинацию. В конце года какой-нибудь Скопинский гражданин совершал с банком  фиктивную операцию по покупке-продаже определенного количества каких-либо ценных бумаг, находившихся в портфеле банка, а в начале января (иногда буквально через несколько дней) банк получал эти бумаги обратно, но уже по другому, гораздо более выгодному для банка курсу. При этом с бумагами никакого реального движения не происходило, так как они постоянно находились в банке. Но в результате в годовом отчете фиксировалась мнимая прибыль.

 

В начале 1870-х г. Рыков решил на средства Скопинского банка провести в трех селах Скопинского уезда разведку месторождений каменного угля. После долгих изысканий в некоторых шахтах был обнаружен уголь, но крупных запасов не было. Тем не менее, Рыков учредил «Акционерное общество Скопинских  угольных копей Московского бассейна» со «складочным» (уставным) капиталом в размере 2 млн. руб. Учредителями компании, кроме инициатора, стали помещики, купцы и мещане, имения и дома которых были заложены в Скопинском банке. Директором правления общества стал сам Рыков. Напечатанные акции хранились, опять-таки, в Скопинском банке. Вскоре о разработке угольных копей стали сообщать некоторые газеты, в них же печатались отчеты и балансы общества, сообщалось об уплате акционерам дивидендов.

 

На проходившей в Политехническом музее Москвы выставке Рыков оборудовал стенд с действовавшей моделью шахты и двумя вагонами образцов угля (позже выяснилось, что этот уголь Рыков купил совсем в другом месте). Но все было напрасно, акции никто не покупал. Тогда для убеждения потенциальных покупателей акций в надежности предприятия Рыков использовал последний аргумент - биржевую котировку акций. На Московской и Петербургской биржах его агенты стали продавать и покупать друг у друга акции общества Скопинских угольных копей. Сведения об этих сделках официально фиксировались биржевыми маклерами и публиковались в газетах. Операция продолжалась целый год, к концу которого биржевая цена акций превысила номинал и достигла 103 руб. за акцию. Доказав таким образом доходность эксплуатации фиктивных копей, Рыков в 1874 г. сумел получить у министра финансов Рейтерна разрешение на прием акций своего общества по цене 75 за 100 руб. номинальных в залог при уплате акциза за вино, отпускавшееся с частных складов и винокуренных заводов в продажу в питейные заведения.

В случае реализации этого разрешения, Рыков мог бы без особых проблем продать акции фиктивного общества, находившиеся у него же в банке, и получить около 1 млн руб. в зависимости от цены продажи, а казна могла лишиться 1,5 млн. руб.

Но осуществлению грандиозного замысла помешал мелкий чиновник - старший ревизор Рязанского акцизного управления А. К. Хросницкий, который, прочитав объявление в «Указателе Министерства финансов» о разрешении принимать ценные бумаги Скопинских угольных копей в залог при уплате акциза, не поленился в 1874 г. съездить на место добычи угля и обнаружил там только засыпанные землей шахты, оставшиеся от изыскательских работ. Сообщение о несуществующих копях было послано в Петербург, после чего Министерство финансов разослало во все губернские акцизные управления телеграммы о запрещении приема в залоги по рассрочке акциза акций Скопинских угольных копей. Рыков, по слухам был вызван на беседу в Министерство финансов, но в тот момент к ответственности привлечен не был. Дело удалось замять. Однако позже выяснилось, что Рыков все-таки использовал акции общества Скопинских угольных копей, заложив их в своем же банке в обеспечение кредита.

 

К началу 1880-х годов долги Скопинского банка достигли совершенно фантастических размеров, средства вкладчиков растаяли, а вовлечь в игру новых клиентов не удавалось. В газетах появилось сообщение, что 12 миллионов рублей вкладов в Скопинском банке обеспечены лишь одним миллионом, к тому же в ненадежных бумагах. Встревоженные вкладчики стали присылать требования вернуть им деньги (банк обязан был возвращать средства почтой, в день получения требования).

В 1882 году в Скопин начали съезжаться вкладчики банка. Чтобы заплатить нежданным гостям, приходилось продавать ценные бумаги. Наконец касса банка вообще прекратила выплаты. Скопинский банк был объявлен несостоятельным должником. Рыкова взяли под стражу. Следствие по делу о крахе Скопинского банка растянулось на два года. Поздней осенью 1884 года в Екатерининском зале здания Судебных установлений началось слушание дела. В Москве скопинский процесс вызвал огромный интерес. Исключительность процесса подчеркивала усиленная охрана: у каждой двери был выставлен тройной караул - полицейский, судейский, жандармский. Даже у подъезда здания находился особый пост. По рыковскому делу проходило 26 человек.

Среди них: организатор аферы - Рыков, городские головы, гласные думы, члены городской управы, члены правления банка, банковские служащие. Все они были признаны неплатежеспособными. На суде огласили сенсационные цифры: за девятнадцать лет в банке было расхищено около 12 млн. руб., а найти удалось лишь 800 тыс. руб. Самый крупный долг - рыковский - составлял 6 миллионов. Поразительно, но у Ивана Гавриловича не обнаружили никакого имущества. Он ничего не накопил, все было прожито, спущено, распылено. Рыков и основные фигуранты дела были осуждены и сосланы на поселение в Сибирь.

[Zaman.]

Гениальный аферист русский дворянин Николай Савин.

Имя международного преступника, отставного корнета Савина, известного также как граф де Тулуз-Лотрек, много лет не сходило с газетных страниц Европы, России и всего мира. Николай Савин прожил долгую и бурную жизнь, наполненную громкими скандалами и аферами, за которые он отсидел в общей сложности 25 лет. Наделенный множеством талантов, главный из которых - криминальный, он не единожды был безмерно богат, но умер в нищете.

Французские «гастроли»

 

Биография Николая Савина, дошедшая до потомков, составлена в основном с его рассказов. А он, как известно, был вралем почище, чем барон Мюнхгаузен. И сам верил в свои выдумки. Известно, что родился он 11 января 1855 года в семье отставного поручика Герасима Савина. Учеба не задалась - из московского Катковского лицея сбежал после того, как его высекли за шалости розгами. Из петербургского Александровского лицея, куда поступил, был отчислен. Подался в армию - юнкером в конную гвардию. И началась разгульная жизнь! В итоге после громких скандалов его перевели в Гродненский гусарский полк.

 

Справедливости ради, стоит сказать, что Савин в армии не только пил вино, дрался и волочился за женщинами. В 1877 году он добровольцем воевал в составе 9-го армейского корпуса в Болгарии во время Русско-турецкой войны и показал себя храбрым воином, был ранен под Плев-ной. Если бы не криминальная жилка, из него вполне мог получиться геройский офицер. Из армии его уволили за аферу - пытался получить страховку за свой сгоревший дом, который он сам же и поджег.

 

Правда, это была не первая афера. Первый крупный скандал разразился тремя годами раньше, когда Савин служил адъютантом у великого князя Николая Константиновича, племянника российского императора Александра II.У матери великого князя пропали дорогие бриллианты, украшавшие оклад иконы. Полиция нашла камни в одном из ломбардов Петербурга. Тут и выяснилось, что заказчиком кражи являлся великий князь, которому деньги были нужны для танцовщицы Фанни Лир, окрутившей его. Подозреваемыми по делу проходили и адъютанты, в том числе Савин. Дело замяли, великого князя объявили душевнобольным, а Савин просто вылетел со службы.

...В декабре 1881 года Савин уехал в Париж, где объявил себя политэмигрантом. В многочисленных газетных интервью рассказывал, что деньги от украденных бриллиантов якобы предназначались для целей революции. Скоро он стал очень популярным, жил на широкую ногу, не вылезал из казино в Ницце и Монте-Карло. Правда, после серии громких скандалов его перестали пускать в казино, но Николай и на этом наварился - закатил скандал на входе, пообещал раздеться догола и орать, что его здесь обобрали. Требовал тысячу франков откупных и получил желаемое. Он приладился бесплатно обедать в самых дорогих ресторанах без копейки в кармане. Плотно поев, Савин подкладывал в десерт засахаренного таракана и устраивал скандал, после чего уходил, не заплатив.

 

Со временем жить в Париже он уже не мог - слишком многим тут задолжал и вообще... А потому, попав в тюрьму за избиение полицейского, Савин сбежал и укатил путешествовать по Европе.

 

Удача и нахальство.

 

Савина можно без натяжки назвать фартовым мошенником. Дерзости и наглости ему было не занимать! Несмотря на то что его искала полиция Пруссии, Бельгии и Голландии, он успел хорошо погулять по Европе, нажить и промотать не одно состояние. Он умудрился не один раз жениться на богатых девушках и растратить их деньги в момент. Одной из резонансных афер была поставка лошадей для итальянской армии по договору с министром военных дел. Савин, получив многомиллионный аванс, скрылся. Поняв, что в Европе опасно оставаться, Николай решил вернуться в Россию. Но в Кенигсберге его арестовали за новую аферу, и он бежал в Америку.

Здесь он объявился как граф Николай Герасимович де Тулуз-Лотрек Савин. Провернул удачную аферу с подрядами на постройку Транссибирской магистрали. Промышлял карточным шулерством и брачными аферами, но с последними не везло, и Савин сосредоточился на картах. Он жил в Нью-Йорке в шикарном особняке, открыл контору по скупке земель на Кубе . Хорошо заработал на этой афере и удачно женился вдобавок. А потом пропал вместе с приданым. В Россию он все-таки попал, но уже из Европы, куда опять сунулся, однако был арестован и выслан. В 1891 году в Москве его осудили за четыре мошенничества и отправили в ссылку, в Томскую область. Жулик бежал и снова оказался в Европе. Ему везло, как никому другому! Савин чуть не стал царем Болгарии!

 

Приехав в Болгарию, Савин (он же граф де Тулуз-Лотрек) сумел завязать знакомства с высокопоставленными чиновниками, которым обещал содействие в получении огромного займа у Франции . В Болгарии в те дни разыгралась смута - царя на троне не было, шла борьба между различными партиями и группировками за престол. Вот министр-президент Стефан Стамболов и выдвинул Савина кандидатом. Савин предложение принял и даже был представлен в Константинополе султану Абдул-Гамиду, но тут все пошло прахом. Его опознал как мошенника парикмахер, раньше служивший в Петербурге, и Николая снова выслали на родину. Там его вновь судили и отправили в ссылку, он опять бежал, снова был пойман и отправлен на поселение в Красноярск. К слову, Савин даже в ссылке занимался мошенничеством. Газета «Енисейский листок» частенько писала заметки о его мелких аферах и публиковала жалобы граждан, поданные в полицию. Например, он умудрился облапошить местного богатея, продав ему 5000 ведер несуществующего спирта со своего несуществующего винокуренного завода. Об этом была заметка в той же газете.

 

Грузите деньги чемоданами!

 

О своей жизни и аферах Савин рассказал в книге «От Петра Великого до Николая ничтожного». Но что из описанного там - правда, а что - талантливый вымысел, так и осталось загадкой. Фактом является то, что в октябре 1911 года газета «Русское слово» сообщила, что Николай Савин осужден на заключение в крепость «за хранение рукописей, заключающих оскорбление Величества». А вскоре грянула Февральская революция 1917 года, Савин приобрел статус политического заключенного, был освобожден и вернулся в Петербург.

 

Последней громкой аферой отставного корнета стала продажа Зимнего дворца. Дело было как раз после Февральской революции в Питере. Савин в те дни служил начальником караула в Зимнем дворце, а потому, когда дворец захотел осмотреть богатый турист из Америки, позвали Савина на переговоры (он прекрасно владел английским). Собеседник выглядел внушительно, и американец сразу заявил, что хочет купить дворец: «Вы хозяин?» Савин, не моргнув, сказал: «Йес, оф кос!» И назвал астрономическую цену, да еще приврал, что персидский шейх уже согласен заплатить. Американец тут же предложил более крупную сумму, и сделка состоялась. Договорились встретиться в пять часов. Савин нашел в кладовой старую, тяжеленную связку из 60 ключей и написал расписку на куске старого документа с гербовой печатью. В назначенный час они обменялись - Савин получил два набитых деньгами чемодана, а американец ключи и «купчую». Бизнесмен узнал об обмане на следующий день, когда приехал с рабочими - он хотел разобрать Зимний по камешку и вывезти в США , чтобы там заново сложить. Тогда же американец узнал и содержание расписки, по которой он еще и оказался должен большую сумму подданному России Хлестакову. Внизу расписки было написано: «Дураков не сеют, не жнут!»

 

Вскоре Савин надолго пропал из поля зрения журналистов, говорили, что он отбывал наказание в Европе по нескольким приговорам. Вынырнул он в Маньчжурии, в Харбине, где пытался провернуть аферу с продажей большой партии золотых часов - целых три вагона! Но был вовремя разоблачен. Из Харбина Савин уехал в Шанхай, влачил нищенское существование и в итоге спился. В 1937 году в госпитале католической миссии его и нашел православный монах - Савина было не узнать. Он умирал от цирроза печени и очень хотел исповедаться православному священнику.

 

Великий мошенник даже на исповеди, похоже, лукавил, рассказывая монаху историю, как он нашел в Шанхае своего сына, рожденного брошенной им когда-то женщиной. Потому и затеял аферу с часами - хотел сыну помочь. Имя женщины и сына он так и не назвал. Николай Савин умер в ночь после исповеди. Отпевали его в маленькой церквушке, и тот самый монах высыпал горсть русской земли в его могилу...

[Zaman.]

 

Польская любовь русского Штирлица XIX века

 

Авантюристка, шпионка, доносчица… Как только не называли Каролину Собаньскую историки и литературоведы! А вся вина красавицы в том, что она не изменила с Пушкиным боевому генералу и разведчику Ивану Витту.

 

Каролина Ржевуская родилась в 1795 году в знатной, но небогатой семье. В 18 лет родители выгодно выдали красавицу-дочку за одесского купца Иеронима Собаньского. Пылких чувств к мужу молодая жена явно не питала: исполнив супружеский долг и родив дочь, она уже через три года демонстративно поселилась отдельно. Каролину не заботили высокие моральные принципы — с 1816 года она открыто начала сожительствовать с графом Иваном Осиповичем Виттом.

Генерал Витт, портрет Джорджа Доу

Генерал Витт — личность куда более примечательная, чем его симпатичная пассия. Уж к нему-то точно можно применить слова «авантюрист» и «шпион». Но так как голландец по происхождению преданно служил российской империи, будем патриотично называть его «разведчиком». В сражении при Аустерлице полковник Витт был тяжело ранен ядром в ногу, долго лечился, а после выздоровления неожиданно для всех уехал во Францию и поступил на службу к Наполеону. Вчерашний русский офицер явно пытался максимально приблизиться к французскому императору. Помог случай: у Наполеона был в разгаре бурный роман с Марией Валевской, а Витт приходился ей в некотором роде родственником. Он был женат на сестре мужа императорской любовницы. Благодаря этому Витт стал доверенным лицом Бонапарта.

Переписка с Валевской шла через него, он поселился в Варшаве и оказался посвящен в планы французского командования. В начале июня 1812 года Витт переплыл через Неман, добрался до штаба Барклая-де-Толли и предупредил русское командование о скором нападении французской армии. С успехом выполнивший секретное задание разведчик удостоился аудиенции у Александра I. Сформировав на Украине четыре кавалерийских полка, генерал-майор Витт участвовал в боевых действиях, и в 1814 году вошел в сдавшийся Париж, секреты которого он разведал несколько лет назад.

После войны Витт вернулся на Украину, командующим расквартированной там кавалерийской дивизии, и вскоре познакомился с Каролиной Собаньской. Ему всегда нравились польки, и ради нового увлечения он позабыл про свою жену.

Портрет Собаньской, предположительно нарисованный Пушкиным

Витт метил на место губернатора Новороссии и его пассия начала вести в Одессе жизнь первой леди огромной области: ни в чем себе не отказывала, потрясала местную публику роскошными туалетами и завела модный салон. Однако планы Витта не сбылись, губернатором назначили Михаила Воронцова, а сам Иван Осипович получил под своё начало все военные поселения Украины. Жена сказочно богатого губернатора Елизавета Воронцова не хотела мириться с претензиями любовницы генерала Витта на первое место в светском обществе Одессы. Она открыла свой собственный салон, и вся светская тусовка города, запасясь попкорном, начала увлеченно смотреть за соперничеством двух красавиц. Лучшие воспоминания об этой «войнушке» оставил «колкий и злоречивый» литератор и чиновник Филипп Вигель, не скупившийся на хлёсткие эпитеты в адрес обеих «полуцариц».

В 1823 году в Одессу приехал Пушкин. Заскучавший в провинциальном Кишиневе поэт, с восторгом погрузился в бурлящую одесскую жизнь. Не отдавая предпочтений ни одному из обоих салонов, он стал лихо волочиться за обеими их хозяйками. И Собаньской и Воронцовой Пушкин посвящал пылкие стихи, и оказывал им подчеркнутые знаки внимания. По слухам результатом одного из таких знаков стала Софья Воронцова, родившаяся, когда ссыльного поэта под давлением ревнивого губернатора перевели в Михайловское. Каролина Собаньская отвечала на ухаживания Пушкина с куда меньшей готовностью, что только распаляло его чувства. Еще более волновали ссыльного поэта слухи о том, что прекрасная полька — помощница генерала Витта в его тайной шпионской деятельности, посвященная во все его секреты.

Автопортрет Пушкина, 1822

Как раз в это время опытный разведчик вскрывал обширную сеть Южного тайного общества. Надо сказать, что интерес Витта и будущих декабристов, в особенности Павла Пестеля был взаимным. Пестель строил планы заручиться поддержкой генерала и в планируемом восстании опереться на сорок тысяч военных поселенцев. Историк Юрий Лотман писал, что «Пестель даже надеялся привлечь [Витта] на сторону заговорщиков и одно время был готов жениться на рябой старой деве, его дочери». При этом Лотман называет генерала «личностью грязной во всех отношениях».

Историк ошибается как минимум, в одном: на момент описываемых событий Шарлотте Витт было всего 13 лет и считаться «старой девой» она никак уж не могла. Не знаю, была ли она «рябой», но в любом случае попытки революционера завербовать влиятельного сторонника путем сватовства к его юной дочери высокоморальными не назовешь.

Генералу-разведчику стали известны планы и полные списки офицеров-конспираторов. 18 октября 1825 года он специально прибыл в Таганрог, где доложил императору Александру I о заговоре в южной армии. Однако через несколько дней император скончался. За этим последовали смутный период междуцарствия, восстание в Петербурге и бунт в Черниговском полку. Более масштабные события не состоялись во многом благодаря Витту, который сумел изолировать офицеров-заговорщиков 2-ой армии, не дав им поднять свои части на поддержку Черниговцев. За это взошедший на престол Николай I щедро наградил генерала.

В 1827 году Витт с Собаньской переехали в столицу. По петербургским гостиным, сочувствовавшим сосланным декабристам поползли слухи, что именно граф Витт повинен в их тяжелой участи, а Каролина Собаньская якобы лично переписывала его доносы красивым почерком. Сплетни эти не подтверждались ничем кроме разве что того, что почерк у Собаньской действительно был красивый. Этим слухам мало кто верил. По крайней мере, весьма оппозиционно настроенные Пушкин и Мицкевич продолжали тесное общение с Собаньской и в Петербурге. 5 января 1830 года Пушкин вписал в альбом Каролины стихотворение «Что в имени тебе моем?», а через месяц, 2 февраля недавно женившийся Александр Сергеевич написал польке пылкое признание в любви: «Я рожден, чтобы любить вас!» Адресатка встретила это изъявление чувств довольно прохладно, и на этом их общение практически закончилось.

В 1831 году в Польше вспыхнуло национально-освободительное восстание. Генерал Витт, назначенный варшавским военным генерал-губернатором, активно участвовал в его подавлении. Был контужен в битве при Грохове и получил золотое оружие с бриллиантами за храбрость. Его уже прочили на видный пост в правительстве Царства Польского, но препятствием на карьерной лестнице вдруг оказалась Собаньская. В её варшавском салоне собирались её многочисленные польские родственницы и подруги.

Польское восстание 1831-го

Николаю полетели доносы о «женском польском командовании», чуть ли не параллельном официальному. Разгневанный император, не любивший Польшу, писал наместнику графу Паскевичу: «Долго ли граф Витт даст себя дурачить этой бабой, которая ищет одних своих польских выгод под личной преданностью, и столь же верна г. Витту как любовница, как России, быв ей подданная? Весьма хорошо бы было открыть глаза графу Витту на её счет». Не помогли ни заверения генерала, что они с Каролиной официально оформили свои отношения, ни письма Собаньской о преданности России и презрении к родной Польше. Николай припечатал женщину хлестким словом «аферистка» и дал понять генералу, что их дальнейшие отношения поставят крест и на его военной карьере. В 1835 году Витт и Собаньская расстались.

Каролина вскоре вышла замуж за адъютанта Витта Степана Чирковича. Она привыкла к роскоши и тяжело переживала гораздо более скромное существование. В 1840 году умер Витт, а 7 лет спустя — Чиркович. Собаньскую больше ничего не связывало с официально отвернувшейся от неё Российской Империей, и она уехала в Париж.

Многочисленные польские эмигранты, обосновавшиеся в столице Франции, встретили бывшую жену русского генерала неприветливо. Не сложилась у Каролины дружба и с Оноре де Бальзаком, которого связывали романтические отношения с её младшей сестрой Эвелиной Ганской. Тем не менее, Собаньской удалось проникнуть в литературную жизнь Парижа. 55-летняя полька всё еще была красива. И дело чуть не дошло до её свадьбы со знаменитым литературным критиком Шарлем Сент-Бёвом, но в последний момент кто-то стукнул жениху о бурной молодости невесты, явно приукрасив детали. Свадьба расстроилась. В 1851 году Каролина вышла замуж за французского поэта Жюля Лакруа, с которым прожила до самой смерти в 1885 году.

Фотография Жюля Лакруа

В антипатии к Каролине Собаньской неожиданно сошлись император Николай I и советские литературоведы. Первый окрестил её «аферисткой», а вторые — авантюристкой и шпионкой. И то, и другое, и третье не подтверждается никакими фактами. В вину Собаньской может быть поставлено разве что её бурная личная жизнь — невеликая авантюра по современным меркам. Подобных «подруг» богатых генералов были десятки. И если бы красотой Каролины Собаньской не вдохновлялись таланты Пушкина, Мицкевича и Лекруа, она так и осталась бы в истории одной из множества симпатичных содержанок.

[Zaman.]

Папесса Иоанна. Самая большая тайна Ватикана

Некоторые историки уверены, что престол святого Петра в Ватикане занимали не только мужчины. Единственным исключением из этого правила стала некая женщина, которая, якобы, в середине IX века, скрыв свой пол, исполняла обязанности римского папы на протяжении 2-х лет 5 месяцев и 4-х дней. На пост понтифика она, если верить некоторым средневековым авторам, была избрана после смерти Льва IV – в 855 г. На святой престол взошла как Иоанн VIII, но более известна под именем «папессы Иоанны».
 

 

Иоанна в папской тиаре. Картина, около 1560 г.

 

 

Католическая Церковь, разумеется, факт существования «папессы» решительно отвергает, и вопрос об исторической достоверности всех этих легенд не разрешен до сих пор.
 

Следы папессы Иоанны

Косвенное доказательство возможности пребывания женщины на папском престоле неожиданно появилось в 1276 году, когда, после смерти папы Адриана V, его преемник взял имя Иоанн XXI. Между тем, если следовать официальной хронологии Ватикана, его «порядковым номером» должен был быть «ХХ», и этот, не подлежащий сомнениям факт, безусловно, представляется очень интересным. Попытки объяснить его ошибкой переписчиков (абсолютно всех?) выглядят, мягко говоря, не очень убедительно.
 

 

Монета достоинством 5 евро с изображением папы римского Иоанна XXI, Португалия

Другим доказательством какого-то скандала, связанного с половой принадлежностью римских пап, является странная традиция усаживать вновь избранного понтифика в особое мраморное кресло с отверстием в сиденье (sedia stercoraria) с целью обследования его на принадлежность к мужскому полу. Получив подтверждение наличия у нового понтифика соответствующих половых органов, конклав рукоплескал. Эти аплодисменты, которые сопровождались выкриками «uovo» («ово»), назывались… «овация»! Если не лень, посмотрите, как переводится слово «uovo» с итальянского языка на русский. Этот обычай был отменен папой Львом X – в XVI веке.
 

 

Рафаэль Санти, Папа Лев X и кардиналы Джулио де Медичи и Луиджи де Росси, около 1518 г.

О процедуре проверки новоизбранных римских пап на принадлежность к мужскому полу говорится во многих средневековых литературных источниках, самым известным из которых является роман «Гаргантюа и Пантагрюэль», написанный Франсуа Рабле в XVI веке.
Устройство знаменитого кресла было подробно описано греческим историком Лаоникием Халконопулом в 1464 г. Оно долго стояло в портике собора Сан Джованни ин Латерано, теперь его можно увидеть в музее Ватикана. Впрочем, прямо сейчас ехать далеко не надо, вот фотография этого кресла, посмотрите:
 

 

Кресло для процедуры проверки на принадлежность римских пап к мужскому полу

 

 

Проверка на принадлежность к мужскому полу избранного римского папы. На этой гравюре форма кресла не совпадает с той, что мы видим на современной фотографии. Возможно, на протяжении веков, существовали разные варианты этого кресла, но, может быть, художник на данной церемонии не присутствовал, изобразив её со слов очевидца

В общем, какой-то «дым» (без которого «не бывает огня») в этом деле всё же есть. Давайте попробуем разобраться в имеющихся документах.
 

Папесса Иоанна в исторических документах

Впервые интересующее нас имя прозвучало, по некоторым данным, ещё в IX веке – в своей рукописи его упомянул хранитель Ватиканской библиотеки Анастасиус. В следующий раз в документах оно встречается уже в XIII веке, когда доминиканский монах Стефан де Бурбон (Этьен Бурбонский) в работе «De septem donis Spiritus Sancti» («Семь Даров Святого Духа»), сообщил, что одним из римских пап была женщина, погибшая во время родов. Её имени он не назвал.

Его собрат по Ордену, Жан де Майи, в том же XIII веке более подробно пишет о некоей женщине, которая под видом мужчины вначале заняла должность первого нотариуса Ватикана, потом стала кардиналом, а затем и Папой. Во время одной из публичных церемоний у неё начались схватки, закончившиеся рождением мальчика. Римляне, якобы, привязали её к хвосту лошади, и протащили по городу, а потом – казнили. На месте её смерти была установлена плита с надписью: «Petre, Pater Patrum, Papissae Prodito Partum» («О Пётр, Отец Отцов, разоблачи рождение сына папессой»).


 

 

Папесса Иоанна рожает ребенка. Иллюстрация из книги Джованни Боккаччо «О знаменитых женщинах»

Ещё один автор XIII века, Мартин Полоний (известен также как Мартин Богемский или Опавский, Мартин из Тропау) в «Хронике Пап и Императоров» («Cronicon pontificum et imperatorum»), сообщает, что после папы Льва IV новым понтификом был избран англичанин Иоанн (Johannes Anglicus natione), прибывший в Рим из Майнца. Мартин утверждает, что данный «англичанин», на самом деле, был женщиной по имени Жанна, которая родилась в семье английских эмигрантов в 822 г. После смерти родителей, она некоторое время, переодетая мужчиной, жила в бенедиктинском монастыре святой Блитруды, где заведовала библиотекой. Оттуда Жанна в сопровождении одного из монахов отправилась в Афины, где вначале училась в теологической школе, а потом – преподавала в ней, прославившись своей образованностью и учёностью.

В Рим её пригласили в качестве преподавателя богословия и права, некоторое время она, под именем Джованни Англико, жила в монастыре святого Мартина. На способного «учёного монаха» обратил внимание папа Лев IV, при котором она стала исполнять обязанности секретаря, а потом – нотариуса при папском совете. По некоторым данным, в тот период Жанна руководила работами по сооружению каменных стен, которые до сих пор окружают Ватикан. Её таланты и авторитет были столь высоки, что она была избрана папой, но, во время своего понтификата, забеременела, и родила ребёнка на дороге от собора святого Петра к Латеранской базилике. Именно с тех пор, по утверждению Мартина, религиозные процессии с участием пап, никогда не проходят по этой улице. Данный автор сообщает, что Иоанна умерла во время родов и была похоронена на месте своей смерти.
 

 

Папесса Иоанна рожает ребенка

Существует другой вариант хроники Мартина Богемского, в котором говорится, что Иоанна не умерла, а была отрешена от должности и отправлена в один из монастырей, где провела остаток жизни в покаянии. А её сын вырос и стал епископом Остии.
 

 

Папесса Иоанна с ребенком

Папесса Иоанна упоминается и в древнерусских источниках. Так, в Несторианской летописи под 991 г. говорится, будто, узнав о том, что князь Владимир обращался к папе римскому, константинопольский патриарх пишет ему:

«Недобро иметь отношения с Римом, ибо была баба Анна папою, идучи со кресты в Крещение, родила на улице и умерла… по той улице папы со крестами не ходят».

Некоторые исследователи вполне логично предположили, что в данном случае мы имеем дело с «чёрным пиаром»: православный патриарх мог оклеветать своих римских конкурентов. Ведь имеется гипотеза, согласно которой вся эта легенда о папессе Иоанне имеет именно византийское происхождение. Но, вполне может быть, что патриарх сообщает князю, хоть и компрометирующую Рим, но вполне достоверную информацию. Известно ведь, что, никто из представителей официальных церковных властей почему-то не возразил Яну Гусу, когда он в 1413 г. на соборе в Констанце, опровергая утверждение, что конклав кардиналов является непогрешимой инстанцией, сказал обвинителям:

«Как Церковь может быть незапятнанна и безупречна, если папа Иоанн VIII оказался женщиной, публично родившей ребенка».

Из этого, конечно, нельзя сделать однозначный вывод о реальном существовании папессы Иоанны. Но можно смело предполагать, что судьи Гуса читали вышеуказанные источники, знали из них о папессе и не сомневались в её существовании. Отсутствие возражений, в общем-то, неудивительно, потому что с XIII по XV века факт существования «папессы» Иоанны Римом не афишировался, но и не отрицался, при этом предпочтение отдавалось версии Мартина Полония. Упоминание об Иоанне имеются в официальном списке пап того времени – «Liber Pontificalis», единственный экземпляр которого хранится библиотеке Ватикана.
 

 

Папесса Иоанна, гравюра

Известно, что в кафедральном соборе города Сиена среди множества бюстов римских пап между Львом IV и Бенедиктом III в течение долгого времени стоял женский бюст с надписью «Джованни VIII, женщина из Англии». В начале XVII века папа Климент VIII приказал заменить его бюстом папы Захария.
 

 

Сиенский собор, среди этих бюстов когда-то стоял и женский с надписью: «Джованни VIII, женщина из Англии»

Лишь в XV веке историки Церкви Энеа Сильвио Пикколомини и Бартоломео Платина объявили историю папессы Иоанны легендой. Их мнение со временем и стало официальной точкой зрения Ватикана.

В эпоху Реформации к преданиям о папессе Иоанне обратились некоторые протестантские писатели, для которых эта история стала поводом продемонстрировать всему миру «исконную безнравственность римских первосвященников» и порочность порядков, царивших при папском дворе.

В 1557 г. была издана книга Верджерио с красноречивым названием «История папы Иоанна, который оказался развратной женщиной и ведьмой».
 

 

Папесса Иоанна в образе Вавилонской блудницы

В 1582 г. английские купцы подарили Ивану Грозному памфлет о папе-Антихристе, в котором был и рассказ Джона Бейля «Жизнь папессы Иоанны». Царь приказал перевести этот труд на русский язык, и он не остался незамеченным: о папессе Иоанне упоминает, например, протопоп Аввакум.

В 1691 г. книгу «Необычная история папы, правившим между Львом IV и Бенедиктом III» написал Ф.Спанхейм.
Мартин Лютер рассказывал, что во время паломничества в Рим видел статую папессы Иоанны.
Посмотрите на эти две римские статуи – некоторые считают, что они изображают Иоанну в головном уборе римских пап:
 

 

Поздние авторы обнаружили в хрониках тех лет сообщения о всевозможных знамениях, предшествовавших избранию «неправильного» папы. В Италии, оказывается, землетрясения, с целью предупреждения неразумных обывателей, разрушили некоторые города и села. Во Франции роль знака свыше выполняла саранча, которая вначале уничтожила посевы, а потом была согнана южным ветром в море, но вновь выброшена на берег, где гнила, распространяя зловоние, породившее эпидемию. В Испании украденное неким монахом тело святого Винченцо (предприимчивый монашек хотел распродать его на реликвии по частям) пришло ночью на церковную паперть, где стало «громко умолять о погребении на прежнем месте». Однако подобные истории, при желании, легко можно отыскать в архивах – в любом количестве. Что, в общем-то, и проделывалось неоднократно. То обстоятельство, что за возвышение новой династии в Милане или Флоренции «расплачиваться» приходилось ни в чем неповинным голландцам, а португальцев или греков Господь Бог наказывал за то, что некоторые немецкие курфюрсты поддержали Мартина Лютера, никого не смущало. Гуситское движение в Чехии, если верить хроникам тех лет, так и вовсе сопровождалось веселыми ночными танцами мертвецов на кладбищах всей Центральной Европы. Об этом, кстати, упоминается в начале романа А.Сапковского «Башня шутов»:

«He было конца света в 1420 году, не было и год спустя, и два, и три, и даже четыре. Все текло, я бы так сказал, своим естественным порядком: шли войны, множился мор, неистовствовала mors nigra, распространялся глад. Ближний убивал и обворовывал ближнего, алкал жены его и вообще был ему волк волком. Евреям то и дело устраивали какой-никакой погромчик, а еретикам – костерок. Из новенького же – скелеты в потешных прыжках отплясывали на кладбищах».

 

 

Пляска мертвецов, гравюра из книги «Liber cronicarum» ( Гартман Шедель, 1493 г.)

Тот же Этьен Бурбонский признаёт, что «правление Иоанна VIII было не самое худшее правление из прочих», и подвела его только «отвратительная женская сущность».
 

Официальная точка зрения Ватикана

Но что же говорит по данному поводу Ватикан?

Согласно официальной хронологии, преемником Льва IV был папа Бенедикт III (855-858 г.г.), который и занимает место гипотетической Иоанны. Нумизматам известна даже монета Бенедикта III, датированная 855 годом. Прижизненных портретов этого папы не сохранилось, самый ранний, из дошедших до нашего времени, мы можем увидеть на гравюре XVII века:
 

 

Бенедикт III, папа Римский. Гравюра 1626 г.

Некоторые исследователи считают, что Ватиканом были «подправлены» годы правления Бенедикта III: они предполагают возможность сознательной датировки 855 годом монеты, выпущенной в 857 или 858 г. – якобы, таким образом могли попытаться стереть память о скандале.
Что касается Иоанна VIII, в принятом в настоящее время списке римских пап данное имя принадлежит понтифику, правившему в 872-882 г.г.
 

Точка зрения скептиков

Надо сказать, что многие исследователи в данном случае находятся на стороне Ватикана, скептически относясь к сведениям о существовании папессы Иоанны. Их аргументы также достаточно убедительны. Эту историю они считают легендой, возникшей в Риме во второй половине Х века как памфлет, высмеивавший господство женщин при дворе пап – начиная с Иоанна Х и вплоть до Иоанна XII (919–963г.г.). Существует версия, что историческим прототипом папессы могла стать графиня Мароция, которая была любовницей папы Сергия III, приказала ослепить, а потом – задушить пленённого папу Иоанна X, а сын её взошёл на папский престол под именем Иоанна XI.
 

 

Мароция, портрет

Известно также, что византийский патриарх Фотий, современник тех событий, враг Рима, обвинявший пап в ереси, прекрасно знал Бенедикта III, но ни разу не упомянул Иоанна либо Иоанну. Немецкий историк и теолог Игнац фон Дёллингер в книге «Легенды Средневековья, связанные с папами» (опубликована в Германии в 1863 г., в Италии – в 1866 г.) считал, что основой легенды о «папессе» стала находка статуи «женщины в папской тиаре и с ребенком на руках» и надписью «Pap.Pater Patrum». В Риме эта статуя хранилась в часовне, расположенной неподалеку от храма Сантиссими Кватро, но Сикст V (был папой в 1585 – 1590 г.г.) приказал убрать её оттуда. Где она находится сейчас – неизвестно.

Многие считают, что эта статуя «папессы», на самом деле, была языческой и даже не женской: «Pater patrum» («Отец отцов») – это один из титулов бога Митры. Позже, при раскопках, археологи, на месте находки этой статуи обнаружили фундамент языческого храма.

Узкая дорога, которая идет от собора святого Петра к Латеранской базилике, на которой, якобы, родила Иоанна, действительно, называлась когда-то Vicus Papissae. Однако полагают, что, на самом деле, название её произошло от дома семейства местных богачей по фамилии Папе.
 

Другая папесса

Любопытно, что в конце XIII века существовала еще одна, гораздо менее известная «папесса» – миланская графиня Манфреда Висконти. Дело в том, что некая Гульельма Богемская, основательница секты гульельмитов, предсказала тогда, что в конце эпохи на престол Петра взойдут женщины. После смерти Гульельмы (1281 г.) её последователи решили, что время пришло, и выбрали «папессу» – ту самую графиню Висконти. В 1300 г. несчастная графиня была сожжена на костре как еретичка. Просто удивительно, что имена этих женщин не знают и не используют нынешние феминистки.

Интересно, что знаменитая Лукреция Борджиа, младшая дочь не менее знаменитого папы Александра VI, тоже некоторое время "исполняла обязанности" главы Ватикана – заменяя отсутствовавшего в Риме отца (по его назначению). Но обладала она в это время лишь светской, но не духовной властью. И потому папессой ее назвать, всё-таки, невозможно.
 

II главный аркан колоды Таро

В гадательной колоде Таро есть карта (старший аркан II – один из 22 главных арканов), которую обычно называют «Папесса». На ней изображена женщина в монашеской рясе, в короне, с крестом и книгой в руках. По одной из версий толкования, эта карта означает утешение, по другой – высокие способности в сочетании с неуверенностью в себе.
 

 

Карта Таро «Папесса»

Некоторые пытаются представить изображение на карте, как аллегорию истинно христианской Церкви, однако данное название карта (как и остальные) получила в 1500 году. В это время азартные игры и все виды гадания официальной Церковью, мягко говоря, не приветствовались, и потому соотносить изображения на «дьявольском изобретении» с христианской символикой было опасно из-за высокого риска обвинения в богохульстве. Рисунок на этой карте и её название служили тогда явным намеком на легенду о папессе Иоанне.

Однако в других системах Таро на голове женщины не папская тиара, а головной убор древнеегипетской богини Луны Хатхор, и данная карта носит название «Верховная жрица», (иногда – «Девственница»), и ассоциируется то с Изидой, то с Артемидой.
 

 

Карта Таро «Великая Жрица»

А в системе Llewellyn это и вовсе кельтская богиня Керидвен (Белая леди, богиня Луны и смерти, детьми которой называли себя барды Уэльса):
 

 

Карта Таро Керидвен

 

Папесса Иоанна в современной культуре

В XIX веке в России папесса Иоанна едва не стала героиней А.С.Пушкина, который задумал посвятить ей пьесу в 3-х актах, правда, действие данной трагедии он хотел перенести из IX века в XV или XVI столетие. Кроме того, в первой редакции «Сказки о рыбаке и рыбке» была сцена, где старуха пожелала занять престол святого Петра в Риме:

«Не хочу быть вольной царице,
А хочу быть римским папой…».

Интерес к личности загадочной папессы Иоанны и теперь достаточно велик. На одном из показов моделей женской одежды в Риме однажды была продемонстрирована высокая белая шапка, похожая на папскую тиару. В каталоге данный головной убор проходил под названием «папесса».

О трагической судьбе Иоанны были сняты два художественных фильма. Первый, вышедший в 1972 г. в Великобритании, так и называется – «Папесса Иоанна». В этом фильме у героини замечательный отец – странствующий священник-проповедник, который учит ее читать и вообще дает неплохое образование.
 

 

Во втором, снятом совместном усилиями Италии, Испании, Великобритании и Германии в 2009 г. («Иоанна – женщина на папском престоле», основой сценария послужил роман Донны Вулфолк Кросс), отец, напротив, всячески препятствует образованию дочери. Учиться ей приходится у какого-то бродячего философа, которому удается устроить девочку в монастырскую школу.
 

 

Какое же заключение можно сделать из вышеизложенного? Доказательства существования папессы Иоанны, по-прежнему, могут быть признаны лишь косвенными. Загадка Иоанны будет разрешена лишь после открытия для исследователей архивов Ватикана. Только изучение хранящихся там документов позволит сделать окончательный вывод о реальности этой таинственной женщины. Пока же личность загадочной папессы продолжает оставаться предметом дискуссий и споров.