Женское обрезание в Дагестане

[Lerra]

Гендерные проблемы существуют во всех обществах, но их значимость, острота и актуальность зависят от степени патриархальности и уровня традиционности общества. В условиях мультикультурного общества исходить следует уже не из характеристик страны, народа или общества в целом, а уровня конкретной общины или группы, что особенно важно в случае российского полиэтничного общества. Некоторые из форм дискриминации женщин долгое время были скрыты и малоизвестны. К их числу относится и один из наиболее жестоких способов дискриминации женщин и детей женского пола – женское обрезание. В последние годы эта проблема оказалась в фокусе внимания ООН, правительств западных государств и африканских активисток. В целях борьбы с женским обрезанием были созданы специальные фонды и неправительственные организации: “STOP FGM NOW!”, Waris Dirie Foundation и др

 

Исследования этого варварского обычая в странах Африки и в среде мигрантов в европейских странах, в Америке и Канаде оказались сопряженными с высоким риском для самих исследователей и привлекли внимание широкой общественности. Немногочисленные российские исследователи этой проблемы – востоковеды и медики – рассматривают ее применительно к странам Африки и Ближнего Востока

( Беляков 1995, Токтар 2012). Существуют также и более ранние немногочисленные этнографические исследования женского обрезания в Дагестане, проводившиеся еще в середине 1920-х годов. Важный вклад в изучение женского пространства, кавказских (и особенно андо-цезских) народов внес известный исследователь Ю.Ю. Карпов, и он же одним из первых написал в 1970–1980-х годах о женском обрезании в Западном Дагестане ( Карпов1993, 1998, 2001). Исследования женского обрезания на Северном Кавказе сегодня непопулярны среди исследователей гендерных вопросов и редко становятся предметом публичного обсуждения. Местные ученые эту проблему стараются не под нимать, а власти в большинстве районов, в которых практикуется женское обрезание, стараются сохранить это в тайне и осуждают любую публичность в этом отношении.

 

Вопрос о женском обрезании для Северного Кавказа не нов и имеет глубокие исторические корни. Переселение жителей из тех районов, где оно широко практикуется, на равнинные территории и в города, способствует распространению обряда и расширению его географического ареала. Травмирование женских гениталий ( female  genital mutilation circumcision– FGM, FGC) практиковалось веками. Это одна из немногих культурных практик, на которую еще с 1997 г. отреагировали различные комиссии ООН и международные правозащитные организации, объявив ее гендерно дискриминирующей.

 

 
Согласно результатам приведенного ниже исследования, на Северном Кавказе мы обнаруживаем несколько видов обрезания, преследующих противоречивые цели. Одни таким образом стараются повысить чувствительность женщины, другие (некоторые народы Дагестана, а в Ингушетии – вирд Батал-Хаджи Белхороева) стремятся подавить сексуальное желание женщин, пресечь и оградить ее от сексуальных контактов, от прелюбодеяния и неверности мужчине. Если в одном случае – это удаление капюшона с целью повысить чувствительность женщин, то другая операция направлена на подавление желания у женщин и подразумевает частичное или полное удаление клитора и малых половых губ. Таким образом, на Северном Кавказе присутствуют три типа обрезания – сунна1, эксцизия и имитация ( prepotomy)2.

Если с начала XX в. колонизаторы и миссионеры пытались остановить практику женского обрезания в странах Африки, то в Советском Союзе подобная практика осталась в тени. С 1940 г. в отдельных странах появляются законы, касающиеся вопросов женского обрезания; в 1960–1970-х годах возникают движения женщин и организации по защите женщин. В России этот вопрос продолжает оставаться в тени, его игнорируют как власть, так и правозащитники, организации и сами женщины

Исследование “Гендерные проблемы Северного Кавказа: женское обрезание” проводилось методом анкетирования; сначала был осуществлен пилотный проект с небольшой общей выборкой (960 чел.) на предмет выяснения, существует ли вообще в конкретном обществе подобная проблема (Дагестан, Чечня, Ингушетия и Кабардино-Балкария). Его результаты показали, что данная традиция действительно существует, но не во всех обществах.Большая часть исследования с использованием метода анкетирования была реализована в Дагестане (2300 чел.). В этой выборке 61% составили женщины от 12–65 лет (из них 10% – школьницы, 15% – студенты, 5% – женщины, работающие в сфере здравоохранения, 15% – занятые в сфере бизнеса, 20% – жительницы горных и переселенческих сел). Аналогичная выборка была сделана и среди респондентов-мужчин, к которым добавились религиозные деятели. Анкетирование проводилось как в городах (Махачкала, Кизилюрт, Хасавюрт, Кизляр), так и в отдаленных горных (аварских и андо-цезских) и равнинных районах Западного Дагестана. Дополнительно использовались нестандартизированные и стандартизированные интервью и опросы экспер
-тов, как местных, так и из других регионов (всего 75 интервью, из них 15 экспертных – с врачами, работающими с женщинами, психологами, религиозными деятелями и правозащитниками). Опросы экспертов были осуществлены как тематически фокусированные беседы.

 

Исследование выполнял «Центр исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем “Кавказ. Мир. Развитие”» в рамках проекта “Гендерные исследования” в период с июля 2013 по май 2014 г. Этот центр представляет собой некоммерческую научную и экспертную организацию, объединяющую ученых (политологов, социологов, историков и юристов), с целью анализа актуальных проблем  развития региона. В ходе работы мы попытались выяснить, существует ли в Дагестане обрезание женщин. Факт существования этой практики подтвердили 44% респондентов. Не знали об этой проблеме (или где-то слышали, но не уверены, что такое сейчас существует) 28% опрошенных, преимущественно жители городов и южных дагестанских районов. Некоторые жители лезгинских и даргинских селений ответили, что вообще впервые слышат об этом. Ответивших категорично, что такого в дагестанской практике нет, оказалось 17%. Последнее подтверждает закрытость темы также для своего же дагестанского общества. Удивительно, что и Уполномоченный по правам человека Республики Дагестан тоже о проблеме не слышала. Ответы разнились в зависимости от места проживания респондентов и их национальности.

 

Отношение к традиции обрезания женщин среди жителей Дагестана также х рактеризовалось широким спектром мнений и разделилось в зависимости от района проживания респондентов. Так, 80% опрошенных выразили отрицательное отношение к подобной традиции: “Что это?”, “Гадость!”, “Отвратительно”, “мерзко”, “ужасно”, “Я в шоке”, “Ужас!”, “Не вижу в этом смысла” и т.д. Но были и те (оказавшиеся в меньшинстве – немногим более 3%), кто поддерживает данный обряд. Свою позицию они мотивировали такими доводами, как “это наша традиция”, “этого требует религия”, “этим мы отличаемся от неверных”, “у нас все делают, и я должна, что скажут люди?”. Нейтральными оказались 4%.

 

Высокий процент негативного отношения создает иллюзию неприятия данного обычая, но не все так просто. Существуют районы, в которых бытует исключительно негативная оценка: например, в Махачкале только 0,6% респондентов поддерживает данный обряд; в Кизилюрте и в селах, где компактно живут переселенцы из высокогорных андо-цезских районов, ситуация более сложная – там одновременно встречается и рьяное отстаивание права на женское обрезание, его защита, и категоричное осуждение. Есть также отдельные горные районы, где 98,7% респондентов назвали эту традицию “обязательной” и “необходимой”.Большинство респондентов не знают, где практикуется данный обряд. Небольшая часть из них подчеркнула, что эта традиция жива в высокогорных районах и у некоторых аварцев (например, в Тляратинском р-не – именно его респонденты-горожане упоминали чаще всего). Часть опрошенных не могли себе представить существования подобной традиции в Дагестане и отвечали, что, наверное, все-таки подобного не существует или “существует где-то в Африке”. Однако данный обычай жив и широко практикуется не только в Тляратинском р-не, но и в Ботлихском, Цунтинском и Цумадинском районах, у андийцев и других малочисленных народов. Встречается он и в других районах Дагестана, а также в Ингушетии, в закрытой общине (суфийском вирде) последователей Батал-хаджи

 

Основными трансляторами традиции и наиболее упорными ее защитниками выступают преимущественно женщины, в детстве прошедшие обряд половой инициации. Если, согласно В. Малахову, на Западе “держать женщину в подчинении стремятся преимущественно мужчины-мигранты” ( Малахов 2013), то на Северном Кавказе  роль по контролю над сексуальностью женщин, в том числе и решение вопросов об ряда женского обрезания, регулирование поведения, одежды женщин, выбор брачного партнера, предоставляется женщинам. Исследователи женского обрезания в африканских странах также отмечали роль женщин как основных трансляторов данного обычая: “это делают женщины женщинам” (Greer  1999: 103; Boddy 1989), “решение о том, где и когда определенная девочка должна подвергнуться операции, принимается ее матерью или бабушкой” ( Lightfoot-Klein1989). Большинство мужчин на Северном Кавказе остается в неведении: “я что-то слышал, но точно не знаю”. Мужчины чаще, чем женщины, высказываются против этой традиции: “мы недовольны, зачем бесчувственная жена”, но есть и среди них сторонники женского обрезания. Еще одни из первых исследователей вопроса женского обрезания в Африке заметили: обрезание защищали женщины, а “мужчины предпочитали жен, которые любят секс” (Shandall  1967). Обрезание провоцирует поиск женщин на стороне.

 

Интересна позиция врачей. Я провела интервью с врачами в роддомах и больницах. Многие замыкались или оправдывались, а кто-то открыто говорил, что раз такой обычай, значит, его соблюдение обязательно или, по крайней мере, желательно, “мы мусульмане, и это традиция, которой должны следовать, так положено”. Причем в одном и том же месте среди врачей в городах были те, кто пытался скрыть существование подобной практики (в основном женщины), и здесь же врачи-мужчины отмечали, что действительно у половины рожающих женщин заметны следы от обрезания. В Тляратинском р-не подобный обычай исполняется прямо в роддоме.

В домашних условиях его исполнение становится еще более опасным, так как у сельских женщин отсутствует стерильность инструментов, санитарные условия и медикаменты для обезболивания и предотвращения заражения. Еще более интересной оказалась позиция врача больницы в г. Ростов-на-Дону, в которой проходит лечение множество женщин из республик Северного Кавказа: “Может, это и хорошо, а то женщины чрезмерно сексуальны, их поведение и одежда повергают мужчин в постоянный стресс”; “это их традиция, у нас и так были серьезные конфликты, думаю, не стоит из-за женщин обострять отношения”.Согласно ответам респондентов, особенно женщин старшего поколения, прошедших через обряд, его распространение сто лет назад было шире и практиковалась практически у всех аварцев (в Унцукульском, Гунибском, Чародинском и Шамильском  районах). Сейчас же в большинстве районов данный обычай изжил себя. По словам азербайджанской защитницы прав женщин Диляры Эфендиевой, в некоторых селах Закатальского и Белоканского районов также существовала традиция, имитирующая женское обрезание – девочкам делали надрез половых губ. Сейчас этого никто не придерживается, а возможно, это просто скрывается. Прав был Ю.Ю. Карпов, немало написавший о существовании “обряда в практике жителей Западного Дагестана– цезов, хваршин, тиндинцев (возможно, и их соседей) ” ( Карпов 2001: 27), среди них операция обрезания девочкам (суньят, сунэт) до сих пор считается обязательной и необходимой.В последние годы в связи с ростом влияния ислама происходит возрождение этого обычая. Как показал опрос среди имамов (32 чел., из них 21 – представители суфистских течений, 9 – салафиты, 2 – ханафиты), не все считают обрезание для женщин строго обязательным, но и выступать против обряда они не решаются. Критически высказались только трое. Существуют многочисленные оговорки – во-первых, этот обряд не упоминается в Коране, его не практикует вся мусульманская умма. Обряд противоречит принципу недопустимости причинения умышленного вреда здоровью, а также упоминаемому во многих мусульманских источниках праву жены на удовлетворение, отсутствие которого может служить одним из немногих поводов для развода, инициируемого женщиной. Может быть, в этом и кроются причина сохранения обычая женского обрезания среди отдельных народов и попытки его обоснования в исламизированном обществе? Невозможно получить сексуальное удовольствие, значит, и не будет повода жаловаться на его недополучение? Многие (дагестанский муфтият и ряд салафитов) оправдывают обычай пользой для женщины. Так, имеющий влияние на значительную часть населения (свыше 30%) муфтият (ДУМД) обосновывает выполнение этого обряда на страницах своей газеты Ас-Салам (Ас-Салам 2008). Согласно салафитскому авторитету, популярному среди молодежи Дагестана (2,1%) Ибн ал-‘Усаймину, “в случае с мужчиной, это служит интересу, относящемуся к одному из условий молитвы, а именно, чистоте (тахара)… В случае же с женщиной это служит цели, которая должна уменьшить желание. Это – для ее же совершенства” (Мунаджид
 2009). Получается, что все те травматические последствия для женщин – психические проблемы, депрессии, фригидность, высокий риск заражения инфекционными болезнями (в Дагестане довольно большой процент заболеваемости гепатитом и СПИДом),  расстройство сексуального поведения, здоровье женских репродуктивных органов – все это польза для женщины.Вместе с тем нарушением прав человека этот обычай считают 57% респондентов: “мужчины это придумали, чтобы женщины не гуляли”, “это пережитки древности”, “считаю, такое нельзя проводить”, “это немыслимо, обрезать женщин”, “лично я не пошла бы на это”, “это лишение права на получение удовольствия от жизни”. Кто-то считает, что это сознательный выбор, и в таком случае женщина может делать все, что пожелает. Однако следует помнить, что в подавляющем большинстве случаев этот об ряд предназначен для маленьких детей 2–3 лет, не имеющих возможности возражать, и вопрос выбора здесь не стоит. Около 8% не считают эту практику нарушением прав человека, и 14% ничего не знают о нем, поэтому и о нарушении прав говорить не могут.

 

Никто не знает точно, что и сколько надо резать, поэтому все режут по-разному: “кому-то слишком много отрежут, кому-то слишком мало”, кому-то делают надрез, кому-то “кровь спускают, режут маленький кусочек” (большинство операций – 63%), а кому-то удаляют малые половые губы и клитор и т.д. Цель – следование Сунне, исламу, традиции, подавление сексуальности, способ выделиться и отличиться от иноверцев и т.д., Какая бы форма ни использовалась, но дагестанский психолог, которая общалась с женщинами, испытавшими на себе исполнение этой традиции, заметила, что они обращались к ней по поводу сексуальных проблем и, в общем, серьезных проблем в супружеской жизни.Проблема женского обрезания, оставаясь скрытой, требует дальнейшего исследования. Пока этот обряд существует, ни о каком преодолении гендерных барьеров не может вестись речи, так как женщины (и что еще опаснее – маленькие дети) продолжают подвергаться данному обряду во имя сохранения патриархального уклада общества.

 

Примечания
1 Под “сунной” здесь подразумевается не Сунна Пророка, а название операции.
2 Названия приведены согласно типологии ВОЗ (WHO 2011)

[sultanp]

Ради кусочка мяса такую простыню накатали.

 

[Alito]

Мракобесы 

[Lerra]

1 час назад, Alito сказал:

Мракобесы 

 

Кто?

[фон Бабаевский]

и это называются   ,. человеками ,, (((

[TimeMaster]

И кто автор сего опуса?

Edited September 12, 2019 by TimeMaster

[114]

Обсуждения детородногооргана (одним словом) дегастанок - это дно Диспута или еще нет?

Edited September 12, 2019 by 114

[Lerra]

1 час назад, 114 сказал:

Обсуждения детородногооргана дегастанок - это дно Диспута или еще нет?

 

Дна не существует, падать можно бесконечно.

[Lerra]

1 час назад, TimeMaster сказал:

И кто автор сего опуса?

 

Кто-то там из дагестанок, но какая разница. Исследовательницам на женские темы надо же о чем-то писать.

[pereyra55]

Это не обрезание..а зашивание целок

[Сурикат]

4 часа назад, Lerra сказал:

Гендерные проблемы существуют во всех обществах, но их значимость, острота и актуальность зависят от степени патриархальности и уровня традиционности общества. В условиях мультикультурного общества исходить следует уже не из характеристик страны, народа или общества в целом, а уровня конкретной общины или группы, что особенно важно в случае российского полиэтничного общества. Некоторые из форм дискриминации женщин долгое время были скрыты и малоизвестны. К их числу относится и один из наиболее жестоких способов дискриминации женщин и детей женского пола – женское обрезание. В последние годы эта проблема оказалась в фокусе внимания ООН, правительств западных государств и африканских активисток. В целях борьбы с женским обрезанием были созданы специальные фонды и неправительственные организации: “STOP FGM NOW!”, Waris Dirie Foundation и др

 

Исследования этого варварского обычая в странах Африки и в среде мигрантов в европейских странах, в Америке и Канаде оказались сопряженными с высоким риском для самих исследователей и привлекли внимание широкой общественности. Немногочисленные российские исследователи этой проблемы – востоковеды и медики – рассматривают ее применительно к странам Африки и Ближнего Востока

( Беляков 1995, Токтар 2012). Существуют также и более ранние немногочисленные этнографические исследования женского обрезания в Дагестане, проводившиеся еще в середине 1920-х годов. Важный вклад в изучение женского пространства, кавказских (и особенно андо-цезских) народов внес известный исследователь Ю.Ю. Карпов, и он же одним из первых написал в 1970–1980-х годах о женском обрезании в Западном Дагестане ( Карпов1993, 1998, 2001). Исследования женского обрезания на Северном Кавказе сегодня непопулярны среди исследователей гендерных вопросов и редко становятся предметом публичного обсуждения. Местные ученые эту проблему стараются не под нимать, а власти в большинстве районов, в которых практикуется женское обрезание, стараются сохранить это в тайне и осуждают любую публичность в этом отношении.

 

Вопрос о женском обрезании для Северного Кавказа не нов и имеет глубокие исторические корни. Переселение жителей из тех районов, где оно широко практикуется, на равнинные территории и в города, способствует распространению обряда и расширению его географического ареала. Травмирование женских гениталий ( female  genital mutilation circumcision– FGM, FGC) практиковалось веками. Это одна из немногих культурных практик, на которую еще с 1997 г. отреагировали различные комиссии ООН и международные правозащитные организации, объявив ее гендерно дискриминирующей.

 

 
Согласно результатам приведенного ниже исследования, на Северном Кавказе мы обнаруживаем несколько видов обрезания, преследующих противоречивые цели. Одни таким образом стараются повысить чувствительность женщины, другие (некоторые народы Дагестана, а в Ингушетии – вирд Батал-Хаджи Белхороева) стремятся подавить сексуальное желание женщин, пресечь и оградить ее от сексуальных контактов, от прелюбодеяния и неверности мужчине. Если в одном случае – это удаление капюшона с целью повысить чувствительность женщин, то другая операция направлена на подавление желания у женщин и подразумевает частичное или полное удаление клитора и малых половых губ. Таким образом, на Северном Кавказе присутствуют три типа обрезания – сунна1, эксцизия и имитация ( prepotomy)2.

Если с начала XX в. колонизаторы и миссионеры пытались остановить практику женского обрезания в странах Африки, то в Советском Союзе подобная практика осталась в тени. С 1940 г. в отдельных странах появляются законы, касающиеся вопросов женского обрезания; в 1960–1970-х годах возникают движения женщин и организации по защите женщин. В России этот вопрос продолжает оставаться в тени, его игнорируют как власть, так и правозащитники, организации и сами женщины

Исследование “Гендерные проблемы Северного Кавказа: женское обрезание” проводилось методом анкетирования; сначала был осуществлен пилотный проект с небольшой общей выборкой (960 чел.) на предмет выяснения, существует ли вообще в конкретном обществе подобная проблема (Дагестан, Чечня, Ингушетия и Кабардино-Балкария). Его результаты показали, что данная традиция действительно существует, но не во всех обществах.Большая часть исследования с использованием метода анкетирования была реализована в Дагестане (2300 чел.). В этой выборке 61% составили женщины от 12–65 лет (из них 10% – школьницы, 15% – студенты, 5% – женщины, работающие в сфере здравоохранения, 15% – занятые в сфере бизнеса, 20% – жительницы горных и переселенческих сел). Аналогичная выборка была сделана и среди респондентов-мужчин, к которым добавились религиозные деятели. Анкетирование проводилось как в городах (Махачкала, Кизилюрт, Хасавюрт, Кизляр), так и в отдаленных горных (аварских и андо-цезских) и равнинных районах Западного Дагестана. Дополнительно использовались нестандартизированные и стандартизированные интервью и опросы экспер
-тов, как местных, так и из других регионов (всего 75 интервью, из них 15 экспертных – с врачами, работающими с женщинами, психологами, религиозными деятелями и правозащитниками). Опросы экспертов были осуществлены как тематически фокусированные беседы.

 

Исследование выполнял «Центр исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем “Кавказ. Мир. Развитие”» в рамках проекта “Гендерные исследования” в период с июля 2013 по май 2014 г. Этот центр представляет собой некоммерческую научную и экспертную организацию, объединяющую ученых (политологов, социологов, историков и юристов), с целью анализа актуальных проблем  развития региона. В ходе работы мы попытались выяснить, существует ли в Дагестане обрезание женщин. Факт существования этой практики подтвердили 44% респондентов. Не знали об этой проблеме (или где-то слышали, но не уверены, что такое сейчас существует) 28% опрошенных, преимущественно жители городов и южных дагестанских районов. Некоторые жители лезгинских и даргинских селений ответили, что вообще впервые слышат об этом. Ответивших категорично, что такого в дагестанской практике нет, оказалось 17%. Последнее подтверждает закрытость темы также для своего же дагестанского общества. Удивительно, что и Уполномоченный по правам человека Республики Дагестан тоже о проблеме не слышала. Ответы разнились в зависимости от места проживания респондентов и их национальности.

 

Отношение к традиции обрезания женщин среди жителей Дагестана также х рактеризовалось широким спектром мнений и разделилось в зависимости от района проживания респондентов. Так, 80% опрошенных выразили отрицательное отношение к подобной традиции: “Что это?”, “Гадость!”, “Отвратительно”, “мерзко”, “ужасно”, “Я в шоке”, “Ужас!”, “Не вижу в этом смысла” и т.д. Но были и те (оказавшиеся в меньшинстве – немногим более 3%), кто поддерживает данный обряд. Свою позицию они мотивировали такими доводами, как “это наша традиция”, “этого требует религия”, “этим мы отличаемся от неверных”, “у нас все делают, и я должна, что скажут люди?”. Нейтральными оказались 4%.

 

Высокий процент негативного отношения создает иллюзию неприятия данного обычая, но не все так просто. Существуют районы, в которых бытует исключительно негативная оценка: например, в Махачкале только 0,6% респондентов поддерживает данный обряд; в Кизилюрте и в селах, где компактно живут переселенцы из высокогорных андо-цезских районов, ситуация более сложная – там одновременно встречается и рьяное отстаивание права на женское обрезание, его защита, и категоричное осуждение. Есть также отдельные горные районы, где 98,7% респондентов назвали эту традицию “обязательной” и “необходимой”.Большинство респондентов не знают, где практикуется данный обряд. Небольшая часть из них подчеркнула, что эта традиция жива в высокогорных районах и у некоторых аварцев (например, в Тляратинском р-не – именно его респонденты-горожане упоминали чаще всего). Часть опрошенных не могли себе представить существования подобной традиции в Дагестане и отвечали, что, наверное, все-таки подобного не существует или “существует где-то в Африке”. Однако данный обычай жив и широко практикуется не только в Тляратинском р-не, но и в Ботлихском, Цунтинском и Цумадинском районах, у андийцев и других малочисленных народов. Встречается он и в других районах Дагестана, а также в Ингушетии, в закрытой общине (суфийском вирде) последователей Батал-хаджи

 

Основными трансляторами традиции и наиболее упорными ее защитниками выступают преимущественно женщины, в детстве прошедшие обряд половой инициации. Если, согласно В. Малахову, на Западе “держать женщину в подчинении стремятся преимущественно мужчины-мигранты” ( Малахов 2013), то на Северном Кавказе  роль по контролю над сексуальностью женщин, в том числе и решение вопросов об ряда женского обрезания, регулирование поведения, одежды женщин, выбор брачного партнера, предоставляется женщинам. Исследователи женского обрезания в африканских странах также отмечали роль женщин как основных трансляторов данного обычая: “это делают женщины женщинам” (Greer  1999: 103; Boddy 1989), “решение о том, где и когда определенная девочка должна подвергнуться операции, принимается ее матерью или бабушкой” ( Lightfoot-Klein1989). Большинство мужчин на Северном Кавказе остается в неведении: “я что-то слышал, но точно не знаю”. Мужчины чаще, чем женщины, высказываются против этой традиции: “мы недовольны, зачем бесчувственная жена”, но есть и среди них сторонники женского обрезания. Еще одни из первых исследователей вопроса женского обрезания в Африке заметили: обрезание защищали женщины, а “мужчины предпочитали жен, которые любят секс” (Shandall  1967). Обрезание провоцирует поиск женщин на стороне.

 

Интересна позиция врачей. Я провела интервью с врачами в роддомах и больницах. Многие замыкались или оправдывались, а кто-то открыто говорил, что раз такой обычай, значит, его соблюдение обязательно или, по крайней мере, желательно, “мы мусульмане, и это традиция, которой должны следовать, так положено”. Причем в одном и том же месте среди врачей в городах были те, кто пытался скрыть существование подобной практики (в основном женщины), и здесь же врачи-мужчины отмечали, что действительно у половины рожающих женщин заметны следы от обрезания. В Тляратинском р-не подобный обычай исполняется прямо в роддоме.

В домашних условиях его исполнение становится еще более опасным, так как у сельских женщин отсутствует стерильность инструментов, санитарные условия и медикаменты для обезболивания и предотвращения заражения. Еще более интересной оказалась позиция врача больницы в г. Ростов-на-Дону, в которой проходит лечение множество женщин из республик Северного Кавказа: “Может, это и хорошо, а то женщины чрезмерно сексуальны, их поведение и одежда повергают мужчин в постоянный стресс”; “это их традиция, у нас и так были серьезные конфликты, думаю, не стоит из-за женщин обострять отношения”.Согласно ответам респондентов, особенно женщин старшего поколения, прошедших через обряд, его распространение сто лет назад было шире и практиковалась практически у всех аварцев (в Унцукульском, Гунибском, Чародинском и Шамильском  районах). Сейчас же в большинстве районов данный обычай изжил себя. По словам азербайджанской защитницы прав женщин Диляры Эфендиевой, в некоторых селах Закатальского и Белоканского районов также существовала традиция, имитирующая женское обрезание – девочкам делали надрез половых губ. Сейчас этого никто не придерживается, а возможно, это просто скрывается. Прав был Ю.Ю. Карпов, немало написавший о существовании “обряда в практике жителей Западного Дагестана– цезов, хваршин, тиндинцев (возможно, и их соседей) ” ( Карпов 2001: 27), среди них операция обрезания девочкам (суньят, сунэт) до сих пор считается обязательной и необходимой.В последние годы в связи с ростом влияния ислама происходит возрождение этого обычая. Как показал опрос среди имамов (32 чел., из них 21 – представители суфистских течений, 9 – салафиты, 2 – ханафиты), не все считают обрезание для женщин строго обязательным, но и выступать против обряда они не решаются. Критически высказались только трое. Существуют многочисленные оговорки – во-первых, этот обряд не упоминается в Коране, его не практикует вся мусульманская умма. Обряд противоречит принципу недопустимости причинения умышленного вреда здоровью, а также упоминаемому во многих мусульманских источниках праву жены на удовлетворение, отсутствие которого может служить одним из немногих поводов для развода, инициируемого женщиной. Может быть, в этом и кроются причина сохранения обычая женского обрезания среди отдельных народов и попытки его обоснования в исламизированном обществе? Невозможно получить сексуальное удовольствие, значит, и не будет повода жаловаться на его недополучение? Многие (дагестанский муфтият и ряд салафитов) оправдывают обычай пользой для женщины. Так, имеющий влияние на значительную часть населения (свыше 30%) муфтият (ДУМД) обосновывает выполнение этого обряда на страницах своей газеты Ас-Салам (Ас-Салам 2008). Согласно салафитскому авторитету, популярному среди молодежи Дагестана (2,1%) Ибн ал-‘Усаймину, “в случае с мужчиной, это служит интересу, относящемуся к одному из условий молитвы, а именно, чистоте (тахара)… В случае же с женщиной это служит цели, которая должна уменьшить желание. Это – для ее же совершенства” (Мунаджид
 2009). Получается, что все те травматические последствия для женщин – психические проблемы, депрессии, фригидность, высокий риск заражения инфекционными болезнями (в Дагестане довольно большой процент заболеваемости гепатитом и СПИДом),  расстройство сексуального поведения, здоровье женских репродуктивных органов – все это польза для женщины.Вместе с тем нарушением прав человека этот обычай считают 57% респондентов: “мужчины это придумали, чтобы женщины не гуляли”, “это пережитки древности”, “считаю, такое нельзя проводить”, “это немыслимо, обрезать женщин”, “лично я не пошла бы на это”, “это лишение права на получение удовольствия от жизни”. Кто-то считает, что это сознательный выбор, и в таком случае женщина может делать все, что пожелает. Однако следует помнить, что в подавляющем большинстве случаев этот об ряд предназначен для маленьких детей 2–3 лет, не имеющих возможности возражать, и вопрос выбора здесь не стоит. Около 8% не считают эту практику нарушением прав человека, и 14% ничего не знают о нем, поэтому и о нарушении прав говорить не могут.

 

Никто не знает точно, что и сколько надо резать, поэтому все режут по-разному: “кому-то слишком много отрежут, кому-то слишком мало”, кому-то делают надрез, кому-то “кровь спускают, режут маленький кусочек” (большинство операций – 63%), а кому-то удаляют малые половые губы и клитор и т.д. Цель – следование Сунне, исламу, традиции, подавление сексуальности, способ выделиться и отличиться от иноверцев и т.д., Какая бы форма ни использовалась, но дагестанский психолог, которая общалась с женщинами, испытавшими на себе исполнение этой традиции, заметила, что они обращались к ней по поводу сексуальных проблем и, в общем, серьезных проблем в супружеской жизни.Проблема женского обрезания, оставаясь скрытой, требует дальнейшего исследования. Пока этот обряд существует, ни о каком преодолении гендерных барьеров не может вестись речи, так как женщины (и что еще опаснее – маленькие дети) продолжают подвергаться данному обряду во имя сохранения патриархального уклада общества.

 

Примечания
1 Под “сунной” здесь подразумевается не Сунна Пророка, а название операции.
2 Названия приведены согласно типологии ВОЗ (WHO 2011)

Бяда-то какая! Хотя если гендер, то резать нужно всех, пока Совет Европы не отменил сами понятия "мальчик" и "девочка" как наследие тоталитарного прошлого Старого Света :(

[Nedovolnaya]

Мне лично как-то побоку, что там вырезают даги друг у друга, будь то мужчина или женщина.... Если им это приносит счастье, то на здоровье пусть отрежут себе там хоть все причиндалы...

Edited September 12, 2019 by Nedovolnaya

[ll IcE EyeZ ll]

9 minutes ago, Nedovolnaya said:

Мне лично как-то побоку, что там вырезают у дагов, будь то мужчина или женщина.... Если им это приносит счастье, то на здоровье пусть отрежут себе там хоть все причиндалы...

проблема в том что никто не не спрашивает  у девочек, да и у мальчиков тоже. Просто если я правильно помню обрезание у мальчиков не несет вред его здоровье, а у девочек появляется фригидность и это сказывается на ее сексуальную жизнь в будущем. 

[Nedovolnaya]

23 минуты назад, ll IcE EyeZ ll сказал:

проблема в том что никто не не спрашивает  у девочек, да и у мальчиков тоже. Просто если я правильно помню обрезание у мальчиков не несет вред его здоровье, а у девочек появляется фригидность и это сказывается на ее сексуальную жизнь в будущем. 

Вы о чем это? Никакой сексуальной жизни у бабы быть не должно.... давать-рожать-давать-рожать - вот что нужно делать бабам! и молча....

[sim-sim13]

3 часа назад, 114 сказал:

Обсуждения детородногооргана (одним словом) дегастанок - это дно Диспута или еще нет?

дна нету, всегда есть куда дальше опускаться.

[S_T_A_L_K_E_R]

Образование девочек и обрезание девочек. Они просто спутали слова и живут по уже написанному.

Edited September 12, 2019 by S_T_A_L_K_E_R

[HERBERT]

Автор топика сама себя в этой темой разоблачила. Часом ранее на теме про потери языка удмуртами проехалась над Азербайджаном ,мол давят нашего брата...?

К вашему сведению все эти малые народы как сыр в масле катаются в Азербайджане. Начиная с этой бывшей сладкой парочки Президента Меж Банка кончая референтами в разных госструктурах...

Еще язык поворачивается критикуют Азербайджан ,а сами  в глубине остались варварами.

 

 

 

[Lerra]

1 час назад, HERBERT сказал:

Автор топика сама себя в этой темой разоблачила. Часом ранее на теме про потери языка удмуртами проехалась над Азербайджаном ,мол давят нашего брата...?

К вашему сведению все эти малые народы как сыр в масле катаются в Азербайджане. Начиная с этой бывшей сладкой парочки Президента Меж Банка кончая референтами в разных госструктурах...

Еще язык поворачивается критикуют Азербайджан ,а сами  в глубине остались варварами.

 

Ты прав брат, Эллины и Римляне друг друга называли варварами как и весь остальной мир но сами самые варваристые  на свете. Подлые лицимеры как и их наследники.

[sultanp]

49 минут назад, HERBERT сказал:

Автор топика сама себя в этой темой разоблачила. Часом ранее на теме про потери языка удмуртами проехалась над Азербайджаном ,мол давят нашего брата...?

К вашему сведению все эти малые народы как сыр в масле катаются в Азербайджане. Начиная с этой бывшей сладкой парочки Президента Меж Банка кончая референтами в разных госструктурах...

Еще язык поворачивается критикуют Азербайджан ,а сами  в глубине остались варварами.

 

 

 

Эти малые народы Азербайджана самые подлые. Понаехали на древние земли. Всё переименовали на свой лад. Даже на своих языках говорить не хотят. Все норовят перейти на чужой.

[sultanp]

8 часов назад, sultanp сказал:

Ради кусочка мяса такую простыню накатали.

 

Минус, я так понимаю, за слово кусочек. Ладно, пусть будет кусок, большой кусок.

[pupulya]

Идиотизм...придурки,что еще сказать.....не могут бабу удовлетворить и чтоб не напрягаться давай резать их.....

 

[Deportment]

8 часов назад, Lerra сказал:

Дна не существует, падать можно бесконечно.

 

8 часов назад, 114 сказал:

Обсуждения детородногооргана (одним словом) дегастанок - это дно Диспута или еще нет?

Есть форматы "Пикабу" и "Джоя" - новостная лента - с пополнением юзерами. Там постят всё . То , что в топе - на главной - остальное в бездне.

[Вугар Асланов]

8 часов назад, Сурикат сказал:

Бяда-то какая! Хотя если гендер, то резать нужно всех, пока Совет Европы не отменил сами понятия "мальчик" и "девочка" как наследие тоталитарного прошлого Старого Света :(

Кто сказал что не отменил ? Вы не внимательно следите Миром 

[Тахир]

5 часов назад, HERBERT сказал:

все эти малые народы как сыр в масле катаются в Азербайджане. Начиная с этой бывшей сладкой парочки Президента Меж Банка

 

А кем Джангир Гаджиев оказался?Армянином?Или русским? 

[Вугар Асланов]

5 часов назад, sultanp сказал:

Эти малые народы Азербайджана самые подлые. Понаехали на древние земли. Всё переименовали на свой лад. Даже на своих языках говорить не хотят. Все норовят перейти на чужой.

Ей потриот херов , тебе голова мешает , или жит надоела ? Ты сам прекрасно знаешь что ты не способен вроизнести такие слова при присутствие их . Тебе зразу пятая точку порвут 

[HERBERT]

49 минут назад, Тахир сказал:

 

А кем Джангир Гаджиев оказался?Армянином?Или русским? 

Как его сняли с должности Закатальский "Симург " накрылся медным тазом.

[Lerra]

Все как всегда, никто тему даже по диагонали не просмотрел и потому ни одного коммента по теме.

Плохие что режут а кто режет сами и не поняли так как тему не читали.

[sfinks]

4 часа назад, Тахир сказал:

 

А кем Джангир Гаджиев оказался?Армянином?Или русским? 

По команде сверху,по отмашке-наши патриоты поднимают визг.

Пока Гаджиев был в фаворе все тихо молчали в платочек,так же и в случае с Айлисли,в случае с Али Инсановым,да и с многими другими...))

[varra]

21 час назад, Lerra сказал:

Гендерные проблемы существуют во всех обществах, но их значимость, острота и актуальность зависят от степени патриархальности и уровня традиционности общества. В условиях мультикультурного общества исходить следует уже не из характеристик страны, народа или общества в целом, а уровня конкретной общины или группы, что особенно важно в случае российского полиэтничного общества. Некоторые из форм дискриминации женщин долгое время были скрыты и малоизвестны. К их числу относится и один из наиболее жестоких способов дискриминации женщин и детей женского пола – женское обрезание. В последние годы эта проблема оказалась в фокусе внимания ООН, правительств западных государств и африканских активисток. В целях борьбы с женским обрезанием были созданы специальные фонды и неправительственные организации: “STOP FGM NOW!”, Waris Dirie Foundation и др

 

Исследования этого варварского обычая в странах Африки и в среде мигрантов в европейских странах, в Америке и Канаде оказались сопряженными с высоким риском для самих исследователей и привлекли внимание широкой общественности. Немногочисленные российские исследователи этой проблемы – востоковеды и медики – рассматривают ее применительно к странам Африки и Ближнего Востока

( Беляков 1995, Токтар 2012). Существуют также и более ранние немногочисленные этнографические исследования женского обрезания в Дагестане, проводившиеся еще в середине 1920-х годов. Важный вклад в изучение женского пространства, кавказских (и особенно андо-цезских) народов внес известный исследователь Ю.Ю. Карпов, и он же одним из первых написал в 1970–1980-х годах о женском обрезании в Западном Дагестане ( Карпов1993, 1998, 2001). Исследования женского обрезания на Северном Кавказе сегодня непопулярны среди исследователей гендерных вопросов и редко становятся предметом публичного обсуждения. Местные ученые эту проблему стараются не под нимать, а власти в большинстве районов, в которых практикуется женское обрезание, стараются сохранить это в тайне и осуждают любую публичность в этом отношении.

 

Вопрос о женском обрезании для Северного Кавказа не нов и имеет глубокие исторические корни. Переселение жителей из тех районов, где оно широко практикуется, на равнинные территории и в города, способствует распространению обряда и расширению его географического ареала. Травмирование женских гениталий ( female  genital mutilation circumcision– FGM, FGC) практиковалось веками. Это одна из немногих культурных практик, на которую еще с 1997 г. отреагировали различные комиссии ООН и международные правозащитные организации, объявив ее гендерно дискриминирующей.

 

 
Согласно результатам приведенного ниже исследования, на Северном Кавказе мы обнаруживаем несколько видов обрезания, преследующих противоречивые цели. Одни таким образом стараются повысить чувствительность женщины, другие (некоторые народы Дагестана, а в Ингушетии – вирд Батал-Хаджи Белхороева) стремятся подавить сексуальное желание женщин, пресечь и оградить ее от сексуальных контактов, от прелюбодеяния и неверности мужчине. Если в одном случае – это удаление капюшона с целью повысить чувствительность женщин, то другая операция направлена на подавление желания у женщин и подразумевает частичное или полное удаление клитора и малых половых губ. Таким образом, на Северном Кавказе присутствуют три типа обрезания – сунна1, эксцизия и имитация ( prepotomy)2.

Если с начала XX в. колонизаторы и миссионеры пытались остановить практику женского обрезания в странах Африки, то в Советском Союзе подобная практика осталась в тени. С 1940 г. в отдельных странах появляются законы, касающиеся вопросов женского обрезания; в 1960–1970-х годах возникают движения женщин и организации по защите женщин. В России этот вопрос продолжает оставаться в тени, его игнорируют как власть, так и правозащитники, организации и сами женщины

Исследование “Гендерные проблемы Северного Кавказа: женское обрезание” проводилось методом анкетирования; сначала был осуществлен пилотный проект с небольшой общей выборкой (960 чел.) на предмет выяснения, существует ли вообще в конкретном обществе подобная проблема (Дагестан, Чечня, Ингушетия и Кабардино-Балкария). Его результаты показали, что данная традиция действительно существует, но не во всех обществах.Большая часть исследования с использованием метода анкетирования была реализована в Дагестане (2300 чел.). В этой выборке 61% составили женщины от 12–65 лет (из них 10% – школьницы, 15% – студенты, 5% – женщины, работающие в сфере здравоохранения, 15% – занятые в сфере бизнеса, 20% – жительницы горных и переселенческих сел). Аналогичная выборка была сделана и среди респондентов-мужчин, к которым добавились религиозные деятели. Анкетирование проводилось как в городах (Махачкала, Кизилюрт, Хасавюрт, Кизляр), так и в отдаленных горных (аварских и андо-цезских) и равнинных районах Западного Дагестана. Дополнительно использовались нестандартизированные и стандартизированные интервью и опросы экспер
-тов, как местных, так и из других регионов (всего 75 интервью, из них 15 экспертных – с врачами, работающими с женщинами, психологами, религиозными деятелями и правозащитниками). Опросы экспертов были осуществлены как тематически фокусированные беседы.

 

Исследование выполнял «Центр исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем “Кавказ. Мир. Развитие”» в рамках проекта “Гендерные исследования” в период с июля 2013 по май 2014 г. Этот центр представляет собой некоммерческую научную и экспертную организацию, объединяющую ученых (политологов, социологов, историков и юристов), с целью анализа актуальных проблем  развития региона. В ходе работы мы попытались выяснить, существует ли в Дагестане обрезание женщин. Факт существования этой практики подтвердили 44% респондентов. Не знали об этой проблеме (или где-то слышали, но не уверены, что такое сейчас существует) 28% опрошенных, преимущественно жители городов и южных дагестанских районов. Некоторые жители лезгинских и даргинских селений ответили, что вообще впервые слышат об этом. Ответивших категорично, что такого в дагестанской практике нет, оказалось 17%. Последнее подтверждает закрытость темы также для своего же дагестанского общества. Удивительно, что и Уполномоченный по правам человека Республики Дагестан тоже о проблеме не слышала. Ответы разнились в зависимости от места проживания респондентов и их национальности.

 

Отношение к традиции обрезания женщин среди жителей Дагестана также х рактеризовалось широким спектром мнений и разделилось в зависимости от района проживания респондентов. Так, 80% опрошенных выразили отрицательное отношение к подобной традиции: “Что это?”, “Гадость!”, “Отвратительно”, “мерзко”, “ужасно”, “Я в шоке”, “Ужас!”, “Не вижу в этом смысла” и т.д. Но были и те (оказавшиеся в меньшинстве – немногим более 3%), кто поддерживает данный обряд. Свою позицию они мотивировали такими доводами, как “это наша традиция”, “этого требует религия”, “этим мы отличаемся от неверных”, “у нас все делают, и я должна, что скажут люди?”. Нейтральными оказались 4%.

 

Высокий процент негативного отношения создает иллюзию неприятия данного обычая, но не все так просто. Существуют районы, в которых бытует исключительно негативная оценка: например, в Махачкале только 0,6% респондентов поддерживает данный обряд; в Кизилюрте и в селах, где компактно живут переселенцы из высокогорных андо-цезских районов, ситуация более сложная – там одновременно встречается и рьяное отстаивание права на женское обрезание, его защита, и категоричное осуждение. Есть также отдельные горные районы, где 98,7% респондентов назвали эту традицию “обязательной” и “необходимой”.Большинство респондентов не знают, где практикуется данный обряд. Небольшая часть из них подчеркнула, что эта традиция жива в высокогорных районах и у некоторых аварцев (например, в Тляратинском р-не – именно его респонденты-горожане упоминали чаще всего). Часть опрошенных не могли себе представить существования подобной традиции в Дагестане и отвечали, что, наверное, все-таки подобного не существует или “существует где-то в Африке”. Однако данный обычай жив и широко практикуется не только в Тляратинском р-не, но и в Ботлихском, Цунтинском и Цумадинском районах, у андийцев и других малочисленных народов. Встречается он и в других районах Дагестана, а также в Ингушетии, в закрытой общине (суфийском вирде) последователей Батал-хаджи

 

Основными трансляторами традиции и наиболее упорными ее защитниками выступают преимущественно женщины, в детстве прошедшие обряд половой инициации. Если, согласно В. Малахову, на Западе “держать женщину в подчинении стремятся преимущественно мужчины-мигранты” ( Малахов 2013), то на Северном Кавказе  роль по контролю над сексуальностью женщин, в том числе и решение вопросов об ряда женского обрезания, регулирование поведения, одежды женщин, выбор брачного партнера, предоставляется женщинам. Исследователи женского обрезания в африканских странах также отмечали роль женщин как основных трансляторов данного обычая: “это делают женщины женщинам” (Greer  1999: 103; Boddy 1989), “решение о том, где и когда определенная девочка должна подвергнуться операции, принимается ее матерью или бабушкой” ( Lightfoot-Klein1989). Большинство мужчин на Северном Кавказе остается в неведении: “я что-то слышал, но точно не знаю”. Мужчины чаще, чем женщины, высказываются против этой традиции: “мы недовольны, зачем бесчувственная жена”, но есть и среди них сторонники женского обрезания. Еще одни из первых исследователей вопроса женского обрезания в Африке заметили: обрезание защищали женщины, а “мужчины предпочитали жен, которые любят секс” (Shandall  1967). Обрезание провоцирует поиск женщин на стороне.

 

Интересна позиция врачей. Я провела интервью с врачами в роддомах и больницах. Многие замыкались или оправдывались, а кто-то открыто говорил, что раз такой обычай, значит, его соблюдение обязательно или, по крайней мере, желательно, “мы мусульмане, и это традиция, которой должны следовать, так положено”. Причем в одном и том же месте среди врачей в городах были те, кто пытался скрыть существование подобной практики (в основном женщины), и здесь же врачи-мужчины отмечали, что действительно у половины рожающих женщин заметны следы от обрезания. В Тляратинском р-не подобный обычай исполняется прямо в роддоме.

В домашних условиях его исполнение становится еще более опасным, так как у сельских женщин отсутствует стерильность инструментов, санитарные условия и медикаменты для обезболивания и предотвращения заражения. Еще более интересной оказалась позиция врача больницы в г. Ростов-на-Дону, в которой проходит лечение множество женщин из республик Северного Кавказа: “Может, это и хорошо, а то женщины чрезмерно сексуальны, их поведение и одежда повергают мужчин в постоянный стресс”; “это их традиция, у нас и так были серьезные конфликты, думаю, не стоит из-за женщин обострять отношения”.Согласно ответам респондентов, особенно женщин старшего поколения, прошедших через обряд, его распространение сто лет назад было шире и практиковалась практически у всех аварцев (в Унцукульском, Гунибском, Чародинском и Шамильском  районах). Сейчас же в большинстве районов данный обычай изжил себя. По словам азербайджанской защитницы прав женщин Диляры Эфендиевой, в некоторых селах Закатальского и Белоканского районов также существовала традиция, имитирующая женское обрезание – девочкам делали надрез половых губ. Сейчас этого никто не придерживается, а возможно, это просто скрывается. Прав был Ю.Ю. Карпов, немало написавший о существовании “обряда в практике жителей Западного Дагестана– цезов, хваршин, тиндинцев (возможно, и их соседей) ” ( Карпов 2001: 27), среди них операция обрезания девочкам (суньят, сунэт) до сих пор считается обязательной и необходимой.В последние годы в связи с ростом влияния ислама происходит возрождение этого обычая. Как показал опрос среди имамов (32 чел., из них 21 – представители суфистских течений, 9 – салафиты, 2 – ханафиты), не все считают обрезание для женщин строго обязательным, но и выступать против обряда они не решаются. Критически высказались только трое. Существуют многочисленные оговорки – во-первых, этот обряд не упоминается в Коране, его не практикует вся мусульманская умма. Обряд противоречит принципу недопустимости причинения умышленного вреда здоровью, а также упоминаемому во многих мусульманских источниках праву жены на удовлетворение, отсутствие которого может служить одним из немногих поводов для развода, инициируемого женщиной. Может быть, в этом и кроются причина сохранения обычая женского обрезания среди отдельных народов и попытки его обоснования в исламизированном обществе? Невозможно получить сексуальное удовольствие, значит, и не будет повода жаловаться на его недополучение? Многие (дагестанский муфтият и ряд салафитов) оправдывают обычай пользой для женщины. Так, имеющий влияние на значительную часть населения (свыше 30%) муфтият (ДУМД) обосновывает выполнение этого обряда на страницах своей газеты Ас-Салам (Ас-Салам 2008). Согласно салафитскому авторитету, популярному среди молодежи Дагестана (2,1%) Ибн ал-‘Усаймину, “в случае с мужчиной, это служит интересу, относящемуся к одному из условий молитвы, а именно, чистоте (тахара)… В случае же с женщиной это служит цели, которая должна уменьшить желание. Это – для ее же совершенства” (Мунаджид
 2009). Получается, что все те травматические последствия для женщин – психические проблемы, депрессии, фригидность, высокий риск заражения инфекционными болезнями (в Дагестане довольно большой процент заболеваемости гепатитом и СПИДом),  расстройство сексуального поведения, здоровье женских репродуктивных органов – все это польза для женщины.Вместе с тем нарушением прав человека этот обычай считают 57% респондентов: “мужчины это придумали, чтобы женщины не гуляли”, “это пережитки древности”, “считаю, такое нельзя проводить”, “это немыслимо, обрезать женщин”, “лично я не пошла бы на это”, “это лишение права на получение удовольствия от жизни”. Кто-то считает, что это сознательный выбор, и в таком случае женщина может делать все, что пожелает. Однако следует помнить, что в подавляющем большинстве случаев этот об ряд предназначен для маленьких детей 2–3 лет, не имеющих возможности возражать, и вопрос выбора здесь не стоит. Около 8% не считают эту практику нарушением прав человека, и 14% ничего не знают о нем, поэтому и о нарушении прав говорить не могут.

 

Никто не знает точно, что и сколько надо резать, поэтому все режут по-разному: “кому-то слишком много отрежут, кому-то слишком мало”, кому-то делают надрез, кому-то “кровь спускают, режут маленький кусочек” (большинство операций – 63%), а кому-то удаляют малые половые губы и клитор и т.д. Цель – следование Сунне, исламу, традиции, подавление сексуальности, способ выделиться и отличиться от иноверцев и т.д., Какая бы форма ни использовалась, но дагестанский психолог, которая общалась с женщинами, испытавшими на себе исполнение этой традиции, заметила, что они обращались к ней по поводу сексуальных проблем и, в общем, серьезных проблем в супружеской жизни.Проблема женского обрезания, оставаясь скрытой, требует дальнейшего исследования. Пока этот обряд существует, ни о каком преодолении гендерных барьеров не может вестись речи, так как женщины (и что еще опаснее – маленькие дети) продолжают подвергаться данному обряду во имя сохранения патриархального уклада общества.

 

Примечания
1 Под “сунной” здесь подразумевается не Сунна Пророка, а название операции.
2 Названия приведены согласно типологии ВОЗ (WHO 2011)

1. вот нахрена всю эту простыню постить? нельзя сделать культурно, дать линк, а ниже просто общий обзац о статье?

2. не смог эту хрень всю прочитать, можете дать данные, четкие данные,

какое число женщин в Дагестане подверглось этой процедуре ну скажем последние 20 лет хотя бы?

то что было в 19 начале 20 века, when dinosaurs roamed the earth, никому неинтересно.

Edited September 12, 2019 by varra

[Gretzky]

15 hours ago, Nedovolnaya said:

Вы о чем это? Никакой сексуальной жизни у бабы быть не должно.... давать-рожать-давать-рожать - вот что нужно делать бабам! и молча....

между Д-Р заодно готовить, стирать, гладить,  и выращивать последствия Д-Р. Иногда можно говорить... на нейтральные темы... 

[Gretzky]

21 minutes ago, varra said:

1. вот нахрена всю эту простыню постить? нельзя сделать культурно, дать линк, а ниже просто общий обзац о статье?

2. не смог эту хрень всю прочитать, можете дать данные, четкие данные,

какое число женщин в Дагестане подверглось этой процедуре ну скажем последние 20 лет хотя бы?

то что было в 19 начале 20 века, when dinosaurs roamed the earth, никому неинтересно.

думаете женщины после процедуры бегут в статистическое управление столицы докладывать? :) точнее их пускают хоть пикнуть об этом?

[Lerra]

8 часов назад, varra сказал:

1. вот нахрена всю эту простыню постить? нельзя сделать культурно, дать линк, а ниже просто общий обзац о статье?

2. не смог эту хрень всю прочитать, можете дать данные, четкие данные,

какое число женщин в Дагестане подверглось этой процедуре ну скажем последние 20 лет хотя бы?

то что было в 19 начале 20 века, when dinosaurs roamed the earth, никому неинтересно.

 

Если бы вы смогли хотя бы по диагонали почитать то поняли бы что никаких данных нет, это скрывается на всех уровнях, по опросам самих дагестанцев большинство уверены что у них такого нет.

Практикуют определенные области и народности. Автор проводила опросы среди них, по больницам опрашивала гинекологов и акушеров и другими косвенными методами.

 

[Guronn]

В 12.09.2019 в 11:30, Nedovolnaya сказал:

вот что нужно делать бабам! и молча....

это самое главное, но тут и главная проблема. лучше бы языки чуток подрезали. браки бы укрепились процентов на 70

[varra]

18 часов назад, Lerra сказал:

 

Если бы вы смогли хотя бы по диагонали почитать то поняли бы что никаких данных нет, это скрывается на всех уровнях, по опросам самих дагестанцев большинство уверены что у них такого нет.

Практикуют определенные области и народности. Автор проводила опросы среди них, по больницам опрашивала гинекологов и акушеров и другими косвенными методами.

 

1. если никаких данных нет, то о чем речь тогда вообще?

не надо делать ля ля...

2. если все таки  единичные случаи в каком то богом забытом селе на вершине горы имеют место быть, то это не статистика, это исключение и погрешность, разве нет?

опять же, вы открыли эту тему, потрудитесь дать данные сколько женщин подверглись этой процедуре хотя бы за последние 10 лет?

 

[varra]

В 13.09.2019 в 03:14, Gretzky сказал:

думаете женщины после процедуры бегут в статистическое управление столицы докладывать? :) точнее их пускают хоть пикнуть об этом?

если женщины не бегут и не докладывают, то откуда данные?

сколько женщин подверглись этой процедуре за последние хотя бы 10 лет?

есть данные? просто так звиздеть не надо.

[Lerra]

8 часов назад, varra сказал:

1. если никаких данных нет, то о чем речь тогда вообще?

не надо делать ля ля...

2. если все таки  единичные случаи в каком то богом забытом селе на вершине горы имеют место быть, то это не статистика, это исключение и погрешность, разве нет?

опять же, вы открыли эту тему, потрудитесь дать данные сколько женщин подверглись этой процедуре хотя бы за последние 10 лет?

 

 

8 часов назад, varra сказал:

если женщины не бегут и не докладывают, то откуда данные?

сколько женщин подверглись этой процедуре за последние хотя бы 10 лет?

есть данные? просто так звиздеть не надо.

 

Может что бы не задавать такие тупые вопросы просто взять и прочитать, там все сказано откуда данные, из статьи почина всякая лирика и данные по другим странам, так что текста не так много.

И даже не читая, лишь просмотрев по диагонали можно найти ответ на ваши вопросы.

 

[Маpьям Бихас]

Столько дагестанок разных национальностей знаю и у ни одна не обрезана)

[varra]

4 часа назад, Lerra сказал:

 

 

Может что бы не задавать такие тупые вопросы просто взять и прочитать, там все сказано откуда данные, из статьи почина всякая лирика и данные по другим странам, так что текста не так много.

И даже не читая, лишь просмотрев по диагонали можно найти ответ на ваши вопросы.

 

вы сейчас именно что херней занимаетесь, я прочитал статью, там нет данных сколько и кого обрезали в новейшее время, за последние 10-20 лет, там есть инсинуации на тему что "было дело то ли в 19 веке, то ли в начале 20-го" и прочий бред, но 19 -начало 20 веков это древность, в этих годах женщины в той же Европе на правах домашних животных были и сравнивать особо не с чем,

эта глупая байка гуляет несколько лет по инету, абсолютно бездоказательная чушь.

опять же потрудитесь, найдите в этой статье доказанные случаи женского обрезания хотя бы за последние 20 лет.

там их нет, "а если нет - то и суда нет", хватит постить этот бред написанный то ли русскими националистами, то ли хайпожорами.

Edited September 14, 2019 by varra

[Analysis]

Эротическая тема, однако! А что если легко коснуться мужского обрезания, как это согласуется в прямом эфире?

[Lerra]

1 час назад, varra сказал:

я прочитал статью, там нет данных сколько и кого обрезали в новейшее время

 

Читал одним, местом ясно же сказали, на всех уровнях проблема скрывается, даже в больницах врачи отмалчиваются лишь некоторые разоткровенничались.

Откуда взяться статистике, ее никто не ведет. Это делается на официально в больницах а местными.

У нас раньше да и сейчас тоже обрезание делали лезгины. И что об этом куда нибудь докладывали?

Или в школах дудушки осматривали и вели статистику? Что за бред вы несете?

 

Исследование проводила дагестанка. Все у кого есть знакомые дагестанцы знают о таких случаях, у них это не редкость.

 

Исследование “Гендерные проблемы Северного Кавказа: женское обрезание” проводилось методом анкетирования; сначала был осуществлен пилотный проект с небольшой общей выборкой (960 чел.) на предмет выяснения, существует ли вообще в конкретном обществе подобная проблема (Дагестан, Чечня, Ингушетия и Кабардино-Балкария). Его результаты показали, что данная традиция действительно существует, но не во всех обществах.Большая часть исследования с использованием метода анкетирования была реализована в Дагестане (2300 чел.). В этой выборке 61% составили женщины от 12–65 лет (из них 10% – школьницы, 15% – студенты, 5% – женщины, работающие в сфере здравоохранения, 15% – занятые в сфере бизнеса, 20% – жительницы горных и переселенческих сел).

 

Дополнительно использовались нестандартизированные и стандартизированные интервью и опросы экспертов, как местных, так и из других регионов (всего 75 интервью, из них 15 экспертных – с врачами, работающими с женщинами, психологами, религиозными деятелями и правозащитниками)

 

Интересна позиция врачей. Я провела интервью с врачами в роддомах и больницах. Многие замыкались или оправдывались, а кто-то открыто говорил, что раз такой обычай, значит, его соблюдение обязательно или, по крайней мере, желательно, “мы мусульмане, и это традиция, которой должны следовать, так положено”. Причем в одном и том же месте среди врачей в городах были те, кто пытался скрыть существование подобной практики (в основном женщины), и здесь же врачи-мужчины отмечали, что действительно у половины рожающих женщин заметны следы от обрезания. В Тляратинском р-не подобный обычай исполняется прямо в роддоме.

 

Опрашивали женщин, экспертов, врачей а что вы хотели что бы осматривали?

Так поезжайте в горные села и предложите это, посмотрим что с вам будет.

 

А вот косвенные данные, если поддерживают, значит практикуют.

 

Существуют районы, в которых бытует исключительно негативная оценка: например, в Махачкале только 0,6% респондентов поддерживает данный обряд; в Кизилюрте и в селах, где компактно живут переселенцы из высокогорных андо-цезских районов, ситуация более сложная – там одновременно встречается и рьяное отстаивание права на женское обрезание, его защита, и категоричное осуждение. Есть также отдельные горные районы, где 98,7% респондентов назвали эту традицию “обязательной” и “необходимой”.