Реализм , отрывок 10 летней давности.

Deportment · August 10, 2019

Лет 10 назад , мы с друзьями и подругами решили "замутить" книгу , про зомбиапокалипсис : ) Каждый должен был написать свой взгляд на события по заранее обговаренному сценарию .Позже мы хотели собрать все записи в одну книгу. Идея была неплохая , жалко пороха не хватило . Сейчас нашел на харде один из отрывков , сцен , что написал по этой теме. Меня тогда обвиняли в излишнем реализме, в том , что приключение превращаю в трагедию : ) - а я так и видел зомби апокалипсис - как трагедию. Могу сказать , что из всего , что я тогда "напридумывал" - этот отрывок наименее мрачный и трагичный.

Представляю на ваш суд:

Пиано.

…Поднявшись на второй, я услышал звуки пианино с третьего этажа. Кто-то играл две ноты, делая паузу в полторы две секунды между ними. Вторую ноту с каждым тактом брали все выше и выше. Дойдя до определённого момента, насколько скучающему музыканту было охота вытягивать руку, мелодия опять возвращалась к более низким нотам. Получался довольно таки грустный мотив.

Когда по городу разгуливает сотни тысяч голодных тварей , почему бы не поиграть на пианино.

О более изысканном приглашение на обед они и мечтать не могут.

Я припомнил тех несчастных, у кого за последнее время рассудок помутнел от горя и упрекнул себя за сарказм.

-Это всё нервы.

Дверь наверху оказалась незапертой, а смазанные петли повели себя тихо. Отворив ее, в нос мне ударил тошнотворный запах гниения.

- Это плохо, но если кто то умудряется настукивать по клавишам, то опасность, скорее всего уже миновала. Впереди был длинный, темный коридор с боковыми проемами, который упирался в полуприкрытую дверь. От туда и раздавалась эта простая и жуткая мелодия.

Из ближнего проема часть коридора освещалась дневным светом и открывала взору, размазанное по паркету бурое пятно, с кусками того, что когда то было человеческим телом.

Кровавый след, уводил вглубь проёма.

Неподалёку от расщебленного паркета лежали остатки маленького черепа, обглоданные снаружи и изнутри. Меня повело, когда я представил с каким утробным остервенением безмозглая тварь пыталась добраться до мяса.

Сделав глубокий вдох, я прикрыл, как мог, лицо воротником и, выставив вперёд дуло автомата, аккуратно, чтоб не скрипнул паркет, преодолел расстояние до проема. Внутри, в окружение забрызганных кровью белых обоев, на кушетку было свалено три тела. Женщина в »белой» майке и лосинах. Непринужденная поза и красивые, не по наряду дорогие серьги контрастировали с запёкшейся кровью на майке, застывшем в диком оскале лицом, с пустыми глазами и сколотой дырой в черепе. Сработали грубо, но основательно. На запястьях, вместо браслетов, в комплект к серёжкам , красовались покрасневшие разводы от верёвок.

Рядом лежал ребёнок. Маленький мальчик, лет четырех.

Сердце упало, я невольно отвернулся , но глаза уже увидели:

На маленькой головке, слипшиеся от крови волосы, венчались такой же страшной , пробитой дырой. Как будто проведённая черта, что безвозвратно констатирует смерть.

Закрытые глазки на ангельском, невинном личике и невозможность вернуть, починить, исправить.

Память подсунула моменты из моего детства: восторг от подарков, игр и беготни, радость от простых, обычных вещей, всё самое светлое, что у этого ребенка даже не началось

Шея неестественно приплющена, ударили слишком сильно, сломав позвонки.

-Так нельзя с детьми…так не должно быть с детьми.

К горлу подкатил ком . Отступив на полшага , я дотронулся ногой до чего то тяжелого и опустив голову увидел гвоздодёр. Весь в запёкшейся крови.

Вот этим вот ломиком…

Закрыв глаза и сделав глубокий вздох, я попытался сжечь в себе все чувства и эмоции.

-Не сейчас, не на вылазке, потом, дома …

Там, среди живых, в безопасности охраняемых лагерей и укреплённых многоэтажек, среди сотни перепуганных лиц, вы наткнётесь на уставший, пустой взгляд, устремлённый в никуда. Увидите как суровый мужик, возвращаясь с рейда, напивается вусмерть и в пьяном угаре, стоя на коленях, роет пальцами землю, воя как загнанный зверь…

Обо всём этом меня предупреждали: чтоб смотрел по верху, не раздумывая, отмечал факты, а не суть вещей.

Но к такому подготовить себя нельзя и привыкнуть тоже.

В мыслях прозвучала старая фраза, обретая новый, ужасный смысл :

- С боевым крещением тебя, брат!

Меня трясло. Я последний раз окинул взглядом жуткую ,неподвижную картину и удостоверившись, что третий труп, принадлежавший пожилой женщине , не поднимется , вышел в коридор.

-Надо по быстрее заканчивать.

Чуть дальше по коридору, с тёмной стороны, зиял ещё один открытый проём.

Мрачная, мелодия и осознание того, что в нескольких метрах, за дверью есть, кто то - ужасно давило на нервы. Я знал, что эти же нервы – могут сорвать палец на курке, до того, как мозг осознает, что перед тобой живой человек, но поделать с собой ничего не мог и ствол держал впереди себя.

Дойдя до черноты проёма, я перехватил АКМСУ (автомат) одной рукой и щелкнул фонариком, осветив ванную комнату.

Сама ванная была заполнена чем то тёмным. Фонарик скользнул в бок, отразившись от разбитого зеркала, спустился вниз, осветив кровавые разводы и предметы гигиены , скинутые на тамет.

И тут мой мозг уловил отсутствие звука. Пианино замолчало.

Не выключая фонарик, чтоб избежать очередного щелчка, я судорожно запихнул его в карман куртки и взяв ствол на изготовку развернулся к прикрытой двери. Послышался скрип стула. Секунда, две … Палец уже подрагивал на курке и я готов был выстрелить. И плевать, пусть даже там живой человек. Страх сильнее.

Три секунды, четыре… и вот тишина разрядилась лёгким прикосновением к клавишам.

Ещё одна более уверенная нота и прежний ритм восстановился, возвращая мне дыхание.

Приблизительная картина, того, что здесь случилось мало по малу становилась ясна и у меня ныло в душе от того, что придётся лицезреть её последнего участника. Но оставлять такое за неприкрытой спиной тоже нельзя .

Я вспомнил слова , которые мимоходом услышал пару дней назад , о том , что «сопляк в такие времена долго не протянет». Интересно , что сказал бы автор , будь он на моём месте…а может я действительно сопляк и если сегодня со мной ничего не случится , то обязательно отращу себе стальные яйца , чтобы отмахиваться ими в самые жуткие моменты.

Весёлая мысль тронула губы лёгкой улыбкой , которая помогла мне собрать остатки храбрости и войти в последнюю комнату.

Комната оказалась больше чем я думал и была почти , что пуста, как будто хозяева недавно заселились и сюда успели занести только пианино. И да, конечно же : роскошную хрустальную люстру с вставками из зелёного, венецианского стекла. Старинная, но не утратившая своего прелестного очарования. Точно такая же , целую жизнь назад , украшала старую квартиру родителей, до того как их здание попало под плановый снос и задолго до того , как весь мир попал под плановый снос. Красоту, как и всё в нашей жизни, начинаешь ценить , только когда, это теряет статус обыденного и становится непозволительной роскошью – пора возвращаться к реальности.

Босой мужчина , в измятой, черной рубашке и брюках сидел ко мне спиной за пианино облокотившись рукой и головой на переднюю панель инструмента. Свободной рукой он лениво стучал по клавишам , извлекая тот самый , заунывный мотив.

Он скорее почувствовал мое присутствие , чем услышал меня , так как вошел я без шума, а дверь в комнату , как и входная , делая честь хозяину этой жуткой квартиры , тоже была смазана на совесть.

Пианист перестал играть, выпрямился , показывая идеальную осанку и ровно положил руки на колени, словно на сцене , перед началом игры.

Я чуть слышно прочистил горло, афишируя своё присутствие.

Не хватало ещё , чтоб у него там был припрятан ствол. Съехавший с катушек человек, с оружием в руках , гораздо опаснее мертвеца.

Он чуть обернулся на своей табуретке и я заметил характерные порезы ,на запястье левой руки, и бледный цвет кожи. Шея неестественно выгнулась повернув голову в мою сторону, чуть ли не на пол оборота .

Меня пробрал озноб. Нижняя часть лица была измазана кровью и оканчивалась челюстью, слишком вытянутой для человека. А глаза… полностью черные ,без белков, с тем ускользающим от понимания фокусом, который позволяет понять, что взгляд обращен на тебя. Глаза были разумные и смотрели как будто с удивлением.

Мне казалось , что он вот-вот , что то скажет , несмотря на шею и страшную челюсть, и глаза. Ведь эти твари не играют на пианино и у них не может быть такого осознанного взгляда.

Но пианист молча, изучающе смотрел на меня.

Я пытался придумать оправдание ,этой нелогичной картине.

Может у него иммунитет, или он не до конца заразился, или вирус на него по особому подействовал. Может еще есть надежда его вылечить , вернуть и внутри этого человека найдут панацею для всех остальных.

Когда ты видишь людей , одетых, обутых, в платье или с галстуком, с предметами гардероба , часами или кольцами ,которые они только вчера одевали выходя на улицу , спеша по своим делам, то трудно осознать , что перед тобой чудовища в которых не осталось ничего человеческого.

У каждого из нас просыпалось желание остановить кого ни будь из них, утихомирить , попытаться заговорить, встряхнуть и вытрясти всё дерьмо, заставив прийти в себя и вернуться к нормальной жизни.

На самом же деле, это ты сам, слепо стремишься вернуть свою прежнюю жизнь, вернуть цивилизованный спокойный мир, что окружал и защищал тебя с самого рождения.

Но где то глубоко внутри хранились остатки веры, что еще есть шанс, а этот разумный взгляд , был как проблеск надежды посреди безумного хаоса.

Как будто со стороны я услышал свой голос:

-“С вами всё хорошо?”

Нет, блин, с ним ни хрена не хорошо, он только, что свернул шею, чтобы посмотреть на меня!

Словно разбуженный моими словами, пианист плавно встал и с хищной грацией направился в мою сторону. Походка спокойная, не дёрганная – складывалось ощущение , что подойдя он поздоровается со мной ,но его рубашка спереди была в запёкшейся крови и ошмётках мяса , а взгляд сделался жестким.

В голове сложились последние пазлы головоломки, превращая произошедшую здесь трагедию в жуткий кошмар. Меня как водой окатило - нет никакой надежды. Если у этой твари и есть разум, то она использует его весь, что бы порвать меня.

-“Стоять”!

Но мой крик, был пустым сотрясанием воздуха. Я перевёл предохранитель в нижнее положение , а он кинулся вперёд, пуская время и события вскачь.

Очередь прогрохотала в пустой комнате, лишь немного затормозив его. Сходу тварь неуклюже перехватила дуло автомата , задрав его вверх и врезалась в меня, повалив на пол. Ствол оказался зажат между нами, и я пытался прикрыться им от разинутой, вытянутой пасти. ...

...Остались только мы … и безумие происходящего, уже разносит наши стены.