''Одноглазая Сова по дороге в Ад''

[torkel]

Я впервые на этом разделе.... но Вы меня удивили............

Это стихотворение помню один из знакомых мне переслал неск-ко лет тому назад не указав автора..... оно произвело на меня впечатление... и я пересылала друзьям....

ps если Вас не затруднит... могли бы Вы переслать мне тоже е-версию Вашей книги??? ([email protected])

Заранее Благо Дарю

[torkel]

Странное, но интересное сравнение. Орган, который не используешь, атрофируется, как и орган, который нещадно эксплуатируешь, тратя его энергию на борьбу с ветряными мельницами.

[Пришелец]

Основное заблуждение человека в том, что он считает себя самым совершенным созданием Его и в этой уверенности он мнит себя также создателем, скромно правда признаваясь... что нет - не таких же масштабов, но все же. Основным же результатом деятельности хомо люпуса является разрушение изначального, а не улучшение.

При завышенной самооценке человек глядящий в воду видит только свое отражение, и не сумеет увидеть дна озера... потому и судит о правильности и неправильности событий. Можно сотни раз перечесть Хакагурэ, но так и не увидеть в нем главного слоя, также как долгопят никогда не поймет тигра... у них даже глаза разные.

[torkel]

Сущая правда. Но хуже, когда в тигре поселяется долгопят и затмевает его разум, заставляя видеть то, чего нет. Тогда, по-моему, разрушение изначального становится саморазрушением.

Сомневаться в том, что делаешь, нужно всегда. Это помогает нам становиться лучше. Нет сомнений - ты в вакууме собственного закостенелого "Я". Хакагурэ, дно озера - как-то все это сложно для моего среднего ума.

[Пришелец]

Что еще раз подтверждает скверное влияние Кастанеды при всей его внешней привлекательности. Мир увиденный через пейоту может и красочнее, но суть его остается на уровне пещерного мировоззрения

-Убей, чтобы не быть убитым!

Позиция долгопята в деле обсуждения тигра есть такая же правда в последней инстанции как протесты Чая против Мартовского зайца, или мяча против изуверов футболистов.

[torkel]

Сущая правда. Но хуже, когда в тигре поселяется долгопят и затмевает его разум, заставляя видеть то, чего нет. Тогда, по-моему, разрушение изначального становится саморазрушением.

Сомневаться в том, что делаешь, нужно всегда. Это помогает нам становиться лучше. Нет сомнений - ты в вакууме собственного закостенелого "Я". Хакагурэ, дно озера - как-то все это сложно для моего среднего ума.

[torkel]

Ок, вы правы. Как всегда. Хотя иногда в пещере думается иначе - воскреси, забыв о себе, чтобы воскреснуть самому. Благими намерениями устлана дорога в ад. Понимание невозможно даже между представителями одного вида, не говоря уже о таких полюсах, как тигр и долгопят.

Долгопят есть в каждом. Кто-то имеет мужество это признать, кто-то - вешает всех собак, пардон - долгопятов на весь мир, кроме себя.

Устал я от вашего мира. Побуду-ка я в космическом пейотовом Зазеркалье, превратившись в то, чем был раньше - в звездную пыль. Там хоть никому не наврежу.

Заранее согласен с вами во всем. Нет смысла множить исходящее от меня зло. К тому же отдающее душком долгопята. главное -реальная самооценка.

Книги ваши пока не все прочел. В мире Совы тяжко, не под силу быть долгопяту.

Edited April 23, 2009 by torkel

[torkel]

Ок, вы правы. Заранее согласен с вами во всем.

[Пришелец]

Приятно, что чему-то вы все-таки научились.

[torkel]

А вы все-таки со мной говорите. И изменить этого нельзя. Не пытайтесь. Каждому тигру нужен долгопят, чтобы ощущать себя так - я здесь, на вершине, и как же я завидую тем, у кого все еще впереди. Иначе как тигр почувствует себя тигром - в аду одному тяжко. Какай-то долгопят должен напоминать тигру о том, что он - особенный, и не должен быть, как все. При этом тигр думает, что его пытались разрушить. В действитеьности он становится сильнее. Борьба со злом, даже маленьким и плюгавеньким и амбреиздающем, уничтожаемом одним взмахом лапы с выпущенными когтями множит эту силу.

Я на дороге, ведущей из ада. Рукописи уничтожаются, выбрасываются на помойку идеи для творений - оно того не стоит. Долгопятство все это. Хотя мне к тому не привыкать. Одиночество и пейот - это клево.

То, что написано вами и приведено здесь, ценно. Это как памятник. Таких книг нет больше.

Удачи вам в вашем творчестве.

[torkel]

Рукописи уничтожаются,

[Пришелец]

И опять гордыня... также как и в остальных дискуссиях не стоит думать что все говорится только для конкретного человека... также как не стоит о человеке, который опуская садака в контейнер при мечети шепчет что-то не стоит думать, что он разговаривает с почтовым ящиком. Я никогда ничего не делаю просто так... вы не среагировали на намеренное искажение и замену намерения на пожелания и я не смог сказать что намерения это то что собираются сделать сами, а пожелание это то что советуют сделать другим.

Этим методом я пользуюсь когда мне противостоит внешний противник и как видим на Военном Деле он мне сам с возмущением и опровержениями выдает то что нужно.

Жаль что все это пропадет во тьме... надеюсь, что у меня все-таки в этом чванливом обществе найдется хоть один истинный ученик.

[torkel]

Может, попытаются хотя бы поискать тропу тигра. Может. завтра война?

Edited April 23, 2009 by torkel

[Drop]

Еще больше меня удивил мой бывший друг по части, когда желание выпить привело его к походу в ближайшую редакцию и продаже там нескольких стихов-песен, причем так как он их запомнил...

[torkel]

Думаю, что мы говорим о разных людях. Потому что мой знакомый не сидит нигде...... он погиб на войне... поэтому и зацепило.......

[torkel]

Страшная война

Страшная война... наверное, самая страшная за двадцатый век... Немцы, когда оккупировали Европу, вынуждены были оставлять в захваченных населенных пунктах гарни¬зоны.

Они понимали, что лишь при помощи конформистов из местного населения удастся обойтись без крупного исто¬щения армии, воюющей на фронте. Если в каждой деревне оставлять по роте автоматчиков, то на фронте скоро бы ни¬кого не осталось.

Отсюда и возникали полицаи, комендатуры, "Нахтигаль", армия Власова и т.д. В Афганистане тоже отнюдь не редкость были русский и афганец правительственных войск, стоящие вместе. Во Вьетнаме американцы и южно¬вьетнамские части работали сообща...

Ужас Карабаха в том, что никто, никакое местное насе¬ление на свою сторону перетягивать не собирается война на уничтожение. Занятые деревни и города очища¬ются от проживавшего там населения по национальному признаку.

У армян нет азербайджанских полицаев в азер¬байджанских деревнях просто потому, что там уже нет азербайджанцев.

Даже в Чечне... вон, казалось бы, какие бои... потрясающее мужество...

А перестают стрелять, и по Грозному рядом с федералами проходят толпы местных, женщины гуляют с детьми, люди спешат на базар. Я не видел этого в Карабахе и не могу представить, что такое когда-нибудь будет иметь место. Или эти два народа побра¬таются или будут воевать вечно.

Почему такой грызни нет, допустим, с Грузией. Ведь ес¬ли исходить из аналогии с распрями соседей в коммуналь¬ной квартире, так грузины такие же соседи, как и армяне.

Те и другие - христиане, однако с ними конфликтов нет и наверняка не будет. Борьба идеологий?

Так и идеология у всех была одна - семьдесят лет все-таки при Союзе... На¬циональная ненависть?

Самое странное, что эта нена¬висть прекращается, как только армяне выезжают из Арме¬нии, а азербайджанец из Азербайджана, и, встречаясь где-нибудь в Москве или в той же Грузии, они спокойно рабо¬тают, едят и пьют вместе, вспоминают, вздыхая, о прежних временах. Потом возвращаются в свои республики, и не дай Бог им встретиться друг с другом в бою.

Какое-то все¬общее умопомешательство. Ничего не понимаю. Проще оперировать понятиями Родины и Долга, но оба эти терми¬на приобретают все более расплывчатые очертания.

[torkel]

Под вечер

Под вечер обе сопки отстрелялись вдоволь, и после заката наступила тишина.

- Споем? - предложил кто-то.

Попробовали несколько песен на выбор. Иностранные напрочь отвергли, хотя большинство вполне сносно владе¬ет каким-нибудь одним или двумя языками. Не по душе они сейчас. Потом кто-то затянул:

- Там вдали-и у-у реки засверкали штыки!!!

Остальные подхватили... Со школы все эти слова помним, да и случай подходящий.

- Вдруг боец ма-ла-до-о-ой...

Ахлиман покрутил головой, прислушиваясь, привстал и поднял вверх палец.

Теперь ясно было слышно, что с чу¬жой позиции несколько голосов подпевают нам... с той же неторопливостью выговаривая слова.

- Комсо-мольское сердце проби-и-то! Последние куплеты повторяли несколько раз... Никому не хотелось, чтобы это прекращалось.

Потом затихло последнее эхо и все замолчали.

- Н-да! - вздохнул кто-то - Вот такой вот компот!

Подумал - одногодки... ровесники... учившиеся в одно и то же время... учившиеся одному и тому же... смотревшие одинаковые фильмы и читавшие одни и те же книги... поют одну и ту же песню... одинаковые слова... но каждый о сво¬ем...

… оказывается...

[torkel]

Снег

Снег быстро укрывал шапкой головы... стряхнул и через минуту опять сугроб на макушке...

...сейчас надо будет за по¬ворот...

А пока здесь костер... доски от снарядных ящиков... зачем "Камаз" подогнали?

В кабине врубили музыку и на полный ход что-то новое из "рэпа"... Ален Делон, Пирамидон, синхрофазотрон и так далее... хорошие слова! умные самое главное!!!...

Ахлиман, пряча ствольную коробку ‘’ПК’’ от снега, ерзает и вытягивает из-под себя... (на чем это я сижу?) задубевшую от мороза окровавленную гимнастерку.

... Вот черт!!!

Какой-то мальчик с инеем на ресницах, опустив автомат, ловит на ладонь снежинки и что-то шепчет.

- Ты чего?

- У всех снежинок шесть лучей сегодня!

- Ну и что?

Он смотрит на меня и, опустив плечи, шепчет:

- Нехорошо это!

[torkel]

Каждую ночь [/b

Каждую ночь мимо нас с передовой бегут группы солдат. Сначала задерживали их... потом плюнули... не наше дело... справа и слева снимаются целые части... Интересно то, что чтобы не проходить через свои порядки, они идут сначала вперёд иногда, уходя в тыл противнику... потом уже ищут выхода на нашем участке... значит не от страха всё это... от голода, вшей, туберкулёза, дизентерии...

- Дезертиры! - презрительно говорит кто-то из новичков.

- Сам ты... - отвечает Манки, поздоровавшись с кем-то из уходящих. - Видишь вон того?! Он, таких как ты, нарубил, будь здоров... Только сидит здесь уже шесть месяцев, а дома что не знает... Вот увидишь через неделю опять вернётся...

Да и мы здесь уже третий месяц...

Смену бы организовали.

Обещали ведь!..

[torkel]

Откуда-то сверху

Откуда-то сверху на мою руку капает кровь...

Иногда капельки превращаются в ручеёк, и тогда кровь выливается из ладони на траву...

Я поднимаю голову...

Теперь липкая струйка бежит по лицу...

Я ищу, кто же это шутит так там наверху...,

Но там никого нет...

Там только небо...

Проплывает вертолёт, медленно вращая винтом...

Я запрокидываю голову всё дальше и дальше...

Я лечу... мне хорошо и вдруг земля безжалостно и грубо переворачивается и бьёт меня в спину...

И только прекрасный неземной голос зовёт меня куда-то:

- Я жду тебя!... я жду тебя!... я жду!

[torkel]

Над вершиной

Над вершиной Блондинки свистело... то - ли ветер, то - ли шальные пули.

Все сгрудились вокруг рации...

Радист на¬правляет к нам наушник и глаза у него... как-будто он смотрит куда-то внутрь себя...

Сквозь переливчатый свист и хрип чей-то голос... одинокий и уставший.

- Третий... третий... не отключайся... ещё немного по¬терпи... потом перезарядишь свои батарейки.

-...Патроны только те, что в автомате... потерял много... течёт... не сумею зарядить... уже близко...

-...Радист рядом... не знаю, как зовут... уже не спро¬сишь... остальные где-то рядом... точно говорю... я видел, перед тем как меня...

- Уже близко...

Где ты говоришь, живёшь...

Почти соседи...

А Артура знал?

Ну, вот видишь...

Представляешь, ес¬ли и он сейчас среди них...

- Работа у нас такая...

передай моим привет...

совсем мало осталось...

гранату успею... самое главное Брат...

что¬бы нас дети помнили...

Всё смолкло...

только опять свистит в высоте...

Намик встал, отряхнулся... сплюнул смачно в ущелье и, сунув руки в карманы, пошёл взглянуть наверх...

[torkel]

Муха

Эта муха доконала меня.

Начав с самого утра и не полу¬чив отпора, она, видно, решила, что с моей стороны это молчаливое признание в любви.

В основном, она лазила по лицу, гуляла по лбу, трогала волосы, в пароксизме любо¬пытства заглядывала в ноздри и в уши.

Самое противное было, когда она смотрелась в мой глаз, умываясь и вращая фасеточными глазками.

Иногда, когда кто-то из медперсонала проходил рядом, муха взлетала, недовольно жужжа, но всегда возвращалась и снова ползала по лицу, доказывая мне свою любовь...

Судя по разрывам чужих снарядов и рявканью наших "Градов" бои не прекращались...

Наверное, привезли кого-то из наших, потому что на фоне закопченного потолка иногда появлялись чьи-то расплывчатые лица...

кто-то спрашивал меня о чём-то, а я прислушивался к когда-то из¬вестным мне словам, но никак не мог понять их смысла...

Я сроднился с Мухой, я начинал беспокоиться, когда она исчезала...

Кто-то выдавил мне в рот арбузный сок, и теперь Муха была обеспечена едой, и я подумал вдруг:

А ВЕДЬ НИКТО НАС, ПОЖАЛУЙ, НЕ ЛЮБИТ ТАК СИЛЬНО И НЕ ЖДЕТ ТАК ТЕРПЕЛИВО КАК МУХИ... ДА ЕЩЁ, ПОЖАЛУЙ, ЧЕРВИ!

[torkel]

Сейчас

Сейчас он не может видеть снег, не выносит дождь и дрожит при любом самом пустяковом ветерке...

Стоит придти тучам, он прячется дома, кутается в свитер и, дрожа от воображаемого холода, греет руки у электрической печки...

Он почти всё время молчит и только иногда, глядя куда-то внутрь себя, тихонько что-то напевает...

Сейчас...

...А раньше его называли Манки...

[torkel]

Голгофа

Из новеньких я сразу выделил с десяток тех, у кого в глазах было крупно написано Родина, а с остальными была обычная процедура… сначала проверил способность быстро строиться и расходиться, а потом прошелся по менталитетному настрою, объяснив кто именно они и почему. Хатай с замами добавили и тех, кто в ответ на оскорбления готов был полезть с кулаками, прибавили к первому десятку. Остальные до конца дня так и не проявили никаких эмоций, моргая лемурьими глазами и пышными ресницами.

Посреди пустыни стоял импровизированный шлагбаум и возле шлагбаума уже что-то происходило… солдатик при моем приближении попытался незаметно расстаться с пачками Мальборо, но их оказалось слишком много.

Часа два пришлось отбиваться от родителей. Подтянулись караваны родственников в костюмах и с баулами… спасибо Хатай подоспел и своей тростью помог опоить солончаки привезенной тутовкой. Как всегда было много слов о том, что первая наша обязанность - это спасти генофонд нации в лице конкретно их сына, а предмет беседы… этот самый генофонд обычно стоял неподалеку, ковыряя в носу, облизывая губы и жадно вслушиваясь в разговор и уже не реагируя на приказ вернуться в строй.

Мы уже охрипли и на обвинения - Вы звери! Отвечали - Да, мы звери!

-Вы сволочи! - Да мы сволочи!

-Кто это такие, вообще? - Спрашиваю, понимая что, если так будет продолжаться, то к началу действий подразделение готово не будет

-Что… не видишь что-ли по акценту!

Приказываем постовому дать в очередь в воздух и под визг разбегающейся родни возвращаюсь и кладу генофонд носом в пыль… и по периметру лагеря… и второй раз… и третий… чтобы отболело и стерлось у них то, что для них важнее всего и, как им кажется и, всем остальным и может начала болеть совесть и сердце.

Через приоткрытый вход в палатке наблюдаем как часовой оглядываясь принимает передачи от зашлагбаумного сообщества.

Хатай ворочается и потом хмыкает

-Четвертуют они тебя потом за твои слова.

Как – будто я сам этого не знаю… но мне же надо было как-то расшевелить их.

-Ну и пусть… лучше так чем разбежаться, когда в них станет нужда…пусть объединятся хотя бы в злобе ко мне…. чуть позже поймут для чего это было надо.

Хатай еще раз хмыкнул… пробормотал что-то вроде…- долбать надо всех пока не поздно и заснул.

Чуть погодя и меня сморило… я слышал сквозь сон как мимо шуршат к шлагбауму и обратно, слышал слова… Не бойся… договорюсь со старшим… он меня уважает… самое главное в третью роту не лезь… я тебе помогу.

Этот шумовой фон странным образом мешался с тем что виделось во сне…

… а видел я как какие-то дикие, обезображенные в злобе лица лезут ко мне с гвоздями и молотками…

… а еще передо мной было огромное синее небо и было очень светло и радостно.

[Sulla]

у меня есть это произведение, любезно предоставленное мне автором. Если он даст добро, то я с удовольствием поделюсь с желающими, выслав на указанные е-майлы.

[torkel]

у меня есть это произведение, любезно предоставленное мне автором. Если он даст добро, то я с удовольствием поделюсь с желающими, выслав на указанные е-майлы.

[torkel]

Довелось побывать

Довелось побывать в одной компании, в городе...

Заикнулся о том, что на фронте зачастую бывает страшно.

Один из незнакомых тут же зацокал языком:

-Ала - а! Ты что?! Вот я когда воевал - ничего не боялся!.. Прямо на меня танк вышел... Я туда, сюда... нет ничего! Пули вокруг меня свистят, танк стреляет!.. Я прячусь!.. Он за мной!..

(краем глаза вижу, как зевает Ахлиман)

… потом гранату нашел и в гусеницу ему!!! э-э-э! ты что?! больше ста человек я убил! (Ахлиман дергается) в упор!!!

Я согласно покивал головой, глядя как пара молокососов смотрит в рот рассказчику, вышел покурить...

Вспомнил слова Эдгара Берроуза:

"Мы говорим о храбрости только с врагами и только языком стали".

[torkel]

Вы кладете цветы -Но нас уже нет!

Вы кладете цветы у наших камней

Капнет спирт на штаны за наших друзей

Но года никогда не прибавят нам лет.

Все осталось по-прежнему

-Но нас уже нет!

Станем водой и травой,

Станем землей и листвой.

И попробуем снова защитить вас от бед.

Все осталось по-прежнему

-Но нас уже нет!

Кто-то деньги кует, пока горячо,

Кто-то совесть продаст, не подставив плечо.

Станут ночи темнее, и светлей станет свет.

Все осталось по-прежнему -

Но нас уже нет!

И подруги поплачут,

но ведь сердце - не лед,

И пройдет сорок дней,

а быть может и год,

Только матери вспомнят

через несколько лет.

Все осталось по-прежнему

— Но нас уже нет!

Чья-то пуля нам закроет глаза,

Нас бетоном зальют, чтоб трава не росла,

А трава - это мы, и ей столько же лет.

Сквозь бетон мы прорвемся

На Ваш белый свет.

Фотографии блекнут,

зарастает окоп,

Наша память, как мина

ищущих ждет,

Мы раскинули камни –

время их собирать,

Только смерть лишь берет,

и не может давать.

[torkel]

В пыльной траве

В пыльной траве хрустящими пружинками взвивались вверх серые кузнечики. Для человека, ждущего взлета прыгающей мины "лягушки" это было особенно невыносимо.

Впереди раскачивались горы в такт гулким барабанным ударам сердца...

Через несколько часов чужие "кресты" подожгли поле, и мне было почему-то жаль ни в чем не виноватых кузнечиков.

Сидя на песке

Сидя на песке у походной кухни Ахлиман, Кама и Манки очень эмоционально ели суп. Работа закончилась и теперь надо было ненадолго возвращаться в привычный мир.

Повар стоял неподалеку и, не отрывая взгляд, смотрел на них...

Корпус вполоборота и нога отставлена... Чтобы в случае чего вовремя дать деру...

Чавкая и давясь, Кама и Манки иногда поднимали голову и косили в его сторону диким кровавым взглядом...

Повар отступал на шаг, съеживался, потом облегченно вздыхал.

По-моему, он вполне искренне удивлялся, когда ему удавалось приготовить что-то съедобное.

[torkel]

Но вот сон ему приснился

"Но вот сон ему приснился... не приведи бог......

Он был Тигром, большим и сильным зверем, сознающим свою грозную и беспощадную силу.

И потягиваясь гибким телом, он чувствовал налитые мускулы, пасть его была в крови и у входа в логово лежала туша лани, которую он загрыз.

А рядом был маленький живой комочек, крохотный и теплый, нежно попискивающий во сне и прижимающийся к его большой усатой голове маленькой мордочкой игрушечных тигрят. И он знал, что тигренку холодно и страшно, и он жмется к нему: большому и сильному, ища спокойствия, тепла и защиты. И куда девалась все сила и грозность хищника, исчезли клыки, и теплым шершавым языком он стал вылизывать малыша, вбирая в себя его страхи и, успокаивая его, свернулся кольцом вокруг крошки, согревая...

А потом пришла БЕДА, и он, почувствовав это, повернул тяжелую голову к входу и задергавшиеся усы его встопорщились, обнажились белые клыки, когда он увидел врага... Это вновь был лесной крокодил. Он хотел зарычать, но побоялся разбудить тигренка и, осторожно, ловко поднявшись, пошел к выходу из пещеры, молча, что было не в его обычае, а крокодил, выманивая его, зловеще свистел и пятился... 104

Он проснулся и долго пролежал без сна в темноте и тишине, обдумывая к чему бы это.

Да, в общем-то, и не думал, чего уж там: дело было тяжелое, вот и снится теперь чертовщина. Просто лежал и вспоминал сон.

И что больше всего врезалось ему в память, так это нежное детское тепло подле него, доверчивое посапывание успокоившегося крохотульки. Каким оно сильным сделало его, спокойным и уверенным, таким уверенным, что будь не одно, а сколько угодно чудовищ, он бросился бы на них не раздумывая, с голыми руками и грызся бы до последнего, лишь бы не пустить их, и не было бы в его душе сомнений в победе.

ПОТОМУ ЧТО ТОЛЬКО ОН ОДИН стоял на их пути к ребенку...Не ко времени он вспомнил свою мать, и сон уже окончательно слетел с него. Всего то и воспоминаний то одна фотография, а мыслей. Звездный Легионер Алоиз лежа на койке смотрел в темноту над собой и зло, чтобы не раскиснуть, кусал губы. Но не удалось...

"Гад ты! Гад!!! - он чуть не задохнулся от отчаяния и ненависти к себе. - Что молчишь?! Что притворяешься, сволочь! Герой! Гадина ты! Своей матери не было, всю жизнь другим завидовал и вот чужую убил, ребенка в лесу бросил. О-о-о!!

Он знал, что это несправедливо, что он не хотел, что это было не так, наверняка, не так... это сделал не он, а Чичо, но мысль зубной болью сверлила мозг, наполняла светом закрытые глаза, раздирала грудь... Он, что было сил, ударил себя по лицу, по глазам, по губам, но легче не стало. Лицо покойного Чичо стало ему ненавистно, он задыхался от ярости, представив вдруг рядом тигренка, самого себя Тигром, а Чичо - крокодилом с разверстой пастью.

Алоиз натянул на лицо одеяло и мягкой пружинистой поступью пошел на жаждущую крови Тварь..

Этот отрывок из моего рассказа "Наконец свободен?!"- по моему мнению, характеризует цель, желание и душевное состояние Кара Каплан.

[torkel]

Будет мерзнуть огонь

Будет мерзнуть огонь

Будет плавиться лед

И подарком судьбы

Просвистит перелет

Стало золото белым

и своим стал чужой

Только что же вы все

Натворили с мечтой!

Будет красное черным

и латынью Кирилл

Был дурак - есть дурак,

но теперь господин

После водки как прежде

хлещут рассол

Только что же вы все

натворили с мечтой!

Будет жвачка жеваться,

ей на все наплевать

Нас опять поимеют –

только скрипнет кровать

Чтобы все не изгадить,

под рукой фталазол

Только что же вы все

натворили с мечтой!

Будут писаться дети,

будет мать их ругать

А шампанское хлопать,

а оружье стрелять

Там где нет ничего-

назовется дырой

Только что же вы все

натворили с мечтой!

Будут прыгать лягушки,

будут пташечки петь

Если сильно нажраться

так чего же хотеть

Слава богу одеты

и карман не пустой

Только что же вы все

натворили с мечтой!

Будут пить генералы,

а лизать будет пес

И ослы будут падки

на бумажный овес

Будут мухи кусать,

будет пиво рекой

Только что же вы все

натворили с мечтой!

Будут дети одеты,

а в глазах пустота

За пол-литра веселья –

гробовая тоска

Дни не в ногу идут,

похорон чередой

Ну, так что же МЫ ВСЕ

натворили с мечтой!

[torkel]

Серый Ветер

Серый Ветер и Черная Ночь

Мне сказали

Что нет любви

Я не верил,

Но кто-то Живущий Во Тьме

Прошептал мне

"Тигр, умри!"

Битву эту ты проиграл

Наконец

Воевал ты за что-то

Не то

Надевай скорей

Свой терновый венец

И иди в гору

С этим крестом.

На безвременных пустошах

Цвет не цветет

Тает вечность

Как масло в костре

И веселый ветер

В степи не поет

Не сияют звезды

Во тьме.

И замерзшим цветком

Умирает огонь

Красным каплет

На белый песок

И напрасно ищет

Чью-то руку, ладонь

Ключ от двери –

Железо в висок.

[torkel]

Железный ветер

Железный ветер

Косил траву и нас

И каждый думал -

Вернусь или не вернусь

Судьба раскидывала карты

Для каждого из нас

И каждый раз –

семерка, тройка, туз!

Надежды свет

И ветер перемен

Дождь мелких бед

И крупная гроза

Стоят надежды

У стены из лжи

Нарвавшись

Как шестерка на туза.

Мы прижмемся щекой

К этой дикой траве

На вершинах

Нумерованных гор

И на картах не видно

Как мы здесь ползем

У этих карт

Масштаб совсем иной.

Когда горел черный лес

Поджигая луну

И каждый думал-

Вернусь иль не вернусь

Судьба раскидывала карты

Для каждого из нас

И каждый раз –

Семерка, тройка, туз!

Рожала солнце земля

Растерзав небеса

И каждый шаг давался

Через боль

В глазах горели огни

Догорающих сел

И Леди В Белом

И ее топор!

[torkel]

Жизнь - череда

Жизнь - череда

спокойствия и бурь

Ей незачем менять

свой древний стиль

И если где-то не слыхать

свистящих пуль

Так это просто

меняют магазин.

*

Пройти над пропастью

по лезвию ножа

Искать под пулями

Какого-то рожна

Лежать под звёздами

и ждать атаки час

Всё это

придумано до нас.

*

Своих увидеть,

повешенных за ноги

Найти чужих

и позабыть о Боге

И огрызаясь,

всё же бросить своего

Мы этот Мост сожжём,

когда пройдём его.

*

Пройти над пропастью

и низко нам не пасть

В ущелья Лжи,

где тупость

как гранит

И время - вор,

чтобы смогло украсть

Боль наших поражений

и обид.

[torkel]

ишаков всё больше!

Прямо пропорционально уходу дезертиров в деревне прибавляется количество ишаков, привлечённых запахом тепла и еды... Хорошо хоть дезертиры не наши, но от ишаков тоже пользы маловато...

У меня вырвалось:

- Людей всё меньше, а ишаков всё больше!

Намик Айн - Цвайн упал от смеха...

Вчера груз двух солдат с миномётной батареи погрузили на осла и погнали его на сопку...

Ишак сломал ногу...

Взрывы новогодних петард

Поймал себя на том, что всё время пытаюсь избежать открытых пространств; площадей, улиц... тянет к укрытиям, к траншеям как всегда сопровождающим образ зимнего Баку...

Взрывы новогодних петард, неизвестно откуда заполнивших рынки города, вызывает изжогу своей звуковой ассоциацией.

Слишком много людей... не могу уследить за всеми...

глаза устают...

всё время начеку...

плохо...

Всё очень плохо...

Даже если они вернутся...

Я посылаю их в неизвестность... также как приказали мне...

Не знаю, как у КОГО, а я уже представил себе, что их может ждать... в который раз... я уже потерял их... отвёз домой... и пережил горе родителей... в который уже раз...

Даже если они вернутся...

даже если всё будет хорошо...

для меня они уже мертвы...

даже если всё будет хорошо...

-Рота! Бегом!! Марш!!!

[torkel]

Утром

Утром стали приносить замерзших за ночь. Дорога с горы обледенела, и носильщики часто падали... тогда окоченевшие трупы с глухим стуком падали на лед и скользили дальше, сами словно торопясь к последней поверке.

Их сложили рядком... старшина наклонялся, смахивал иней с лица... записывал в книжку имя и фамилию, а если не знал - спрашивал у носильщиков.

-Т-а-а-к, а это кто?

Руки у замершего на лице, не отодвинешь, а как же его опознать?.. в карманах ничего нет.

- Кто это? - еще раз спрашивает старшина. Все пожимают плечами. Подразделение сводное, наспех сколоченное... никто никого не знает.

Я окидываю взглядом семерых, оставшихся от нашего батальона, расформированного уже два месяца как... Все здесь... Значит не наш...

- Ну и чего мне делать теперь? - волнуется старшина. - Вдруг это вообще армянин! Тогда его отдельно надо...

- Какая им теперь разница, кто он! - говорит кто-то и остальные вроде бы согласны.

- Пусть ротные проверят личный состав - говорит старшина долговязому связисту, греющему руки у костра.

- Я уже сказал им... Больше этих слов слышать не хочу! Если хочешь я вызову, а ты сам с ним объясняйся!

С перевала доносится треск очередей, потом свист и через наши головы танковый снаряд уходит в межгорье.

Рядом строится подкрепление. Я смотрю и глазам своим не верю - на утоптанной площадке в шеренге рядом со стоптанными сапогами ноги в рваных носках и в домашниках... на льду!!!

- Елки-палки!!!!! - говорю я.

А что еще сказать?!

[torkel]

Магомед из Махачкалы

***

Магомед сделал две новые зарубки на прикладе своей снайперки и уже возвращался, когда его окликнули с поста:

- СТОЙ! КТО ИДЕТ?! ПАРОЛЬ!

‘’Вот черт! Успели замениться - подумал он. - Это не наши’’.

- Да это же я, Магомед, из разведбата!

- Пароль!

- Да не знаю я пароль! Сутки почти там сидел!

Он продолжал идти. Впереди послышался лязг затвора.

-СТОЙ!!! СТРЕЛЯЮ!!!

- Да пошел ты! - устало сказал Маги, забрасывая снайперку на плечо. - Стреляет он! Сейчас я тебе уши надеру, ишак несчастный!

- НЕ ПОДХОДИ!!! - завизжал голос - НЕ...

Хлопнул выстрел... второй... очередь... На груди и животе Маги захлопала материя, брызнуло красным и он, удивленно округлив глаза, стал оседать вниз.

- Вот это да!.. — подумал он. - Неужели я...

[torkel]

Без стеклянного колпака

Без стеклянного колпака керосинка жутко коптила...

Колпак я вчера хрустнул... в темноте...

Расул - наш главврач, склонив голову, царапает на клочке бумаги стихи. Иногда он поднимает голову, невидящими глазами смотрит в темноту, в угол и бормочет:

- Едва слышно всколыхнулась портьера... белые цветы в стеклянной вазе и кто-то невесомый и воздушный...

Ахлиман, почесывая плечо, сидит напротив и с интересом следит за суетящимся на столе тараканом.

- Интересно... - бормочет он - Значит, где-то здесь есть что пожрать, а то бы они давно сбежали в штаб.

Он проводил глазами сбегающего по ножке стола таракана.

- Надо проследить, куда он побежит.

Он со скрипом встал.

- Неосязаемый и неслышный кто-то... - снова сказал Расул, не поднимая головы. - Туда не ходи... там для раненых. Неслышно кто-то...

Ахлиман с ворчанием сел обратно.

~ Ахлиман! - сказал Расул - Ты же все-таки филолог.

- Ну! - недовольно отозвался Ахлиман.

- Как лучше? Неосязаемый или невесомый?..

- Необонятельный - озверело и недовольно ответил Ахлиман.

В эту минуту кто-то шевельнулся и встал за спиной у Расула. Неосязаемый и воздушный...

- Ой, блин! - сказали мы.

В круг света вступил кто-то в драной куртке с торчащими во все стороны волосами и бинтами... круглые огромные глаза.

- Ты кто? - спросил Ахлиман севшим голосом.

- Мы здесь в соседнем доме живем - ответило существо. Я, наконец, узнал в нем одного из солдат минометной батареи.

- Что значит - в доме живем?!! - немного и явно через силу приободрился Ахлиман, - Ты что - леший что-ли, или это... как его... домовой?!

- Да наш это, - сказал я... - из минометчиков.

Минометчик этот раньше работал парикмахером - стилистом где-то в Африке. Потом попал в облаву и был послан на фронт.

[torkel]

Когда "шакалы"

Когда "шакалы" стали выть совсем близко - рота четко выполнила приказ Рауфа

-"Гранатами огонь!"

… потом минуы три темноту решетили автоматным и пулеметным огнем...

Рауф прислушался...

Кто-то стонал и плакал в смертной тоске, там впереди… крики становились все громче... он обращался к нам... тот невидимый, что лежал в каких-нибудь двадцати метрах от окопов...

-Добейте, добейте, суки!

- Огонь! - тихо выдохнул Рауф...

- Не туда!!! - стонал умирающий, - правее...

Рауф перезарядил автомат и дал очередь...

-Ниже!!! бееп!!! больно!!! убей!!!

- Гранату! - сказал Рауф, и тот, кто дал ему Ф-1 почувствовал, как дрожат его пальцы.

-Не могу... больше... убей... кончай меня — кончай!

Они стреляли до утра,... а когда рассвело, нашли ЕГО...

Он лежал в какой-то выбоине в земле идеально укрытой от нашего огня, а кишки его из распоротого живота змеились между кустами черной колючки, показывая его последний путь

С этого дня Рауф стал пить...

[torkel]

Сутки на вершине

Сутки на вершине без воды...

Шатаясь и падая, спускаемся вниз к чужой деревне...

Все плывет перед глазами...

Вижу, как Моджахед упер приклад в землю и сует ствол в рот...

Я понимаю его... Боится потерять сознание и попасть в плен...

Может и мне того... Оставлю только одну гранату... Остальные пусть останутся здесь...

Бросать нет сил... Никого бросать нельзя...

Мысли путаются... Вот и ферма... Никого нет... Одни куры... Тысячи белоснежных кур...

Лужа воды из пробитого бака и в ней дохлые куры...

ЛУЖА!!! ВОДА!!!

Мы падаем на землю и глотаем эту теплую вонючую гадость, откидывая трупы птиц... и продолжаем глотать эту жижу... пополам с песком... пополам с куриным пометом...

ВОДА!!!

Через секунду остается только влажная грязь, и мы окунаем в нее горящие лица... Манки ловит курицу... сворачивает ей голову и пьет кровь... Остальные тоже...

У кого есть силы - ловит птиц...

Я пытаюсь смотреть по сторонам, потому что противник где-то рядом, но глаза плывут и я вижу только...

Кровь и грязь...

Грязь и кровь...