Шурави: вечный плен

[Zaman.]

Навсегда в плену: судьба российских солдат, оставшихся в Афганистане

Говорят, что война не заканчивается, пока не похоронен последний солдат. Афганский конфликт закончился четверть века назад, но мы не знаем даже о судьбе тех советских воинов, кто после вывода войск остался в плену у моджахедов. Данные разнятся. Из 417 пропавших без вести 130 были освобождены до развала СССР, более сотни погибли, восемь человек были завербованы противником, 21 стали «невозвращенцами». Такова официальная статистика. В 1992 году США предоставили России информацию еще о 163 российских гражданах, пропавших в Афганистане. Судьба десятков солдат неизвестна.

 

Те, кому так или иначе удалось отвоевать свободу, остались в своем внутреннем плену и не смогли забыть ужасы той войны. На страницах этой книги шесть бывших советских солдат рассказывают свои удивительные истории о жизни в неволе и после, в миру. Все они долгое время прожили в Афганистане, приняли ислам, обзавелись семьями, говорят и думают на дари — восточном варианте персидского языка, одном из двух государственных языков Афганистана. Кто-то успел повоевать на стороне моджахедов. Кто-то совершил хадж. Трое из них вернулись на родину, но иногда их тянет обратно в страну, которая дала им вторую жизнь.

 

Эта книга фотографа Алексея Николаева о том, как в судьбе одного человека сталкиваются две несовместимые культуры, какая побеждает и что в конечном итоге остается от самого человека.

 

Прилетев в Чагчаран рано утром, я отправился к Сергею на работу. Доехать можно было только на грузовом мотороллере — еще та была поездка. Сергей работает прорабом, у него в подчинении 10 человек, они добывают щебень для строительства дороги. Еще он подрабатывает электромехаником на местной ГЭС.

Принял он меня настороженно, что естественно — я был первым российским журналистом, который с ним встретился за все время его жизни в Афганистане. Мы побеседовали, попили чай и договорились встретиться вечером для поездки к нему домой.

 

Но мои планы нарушила полиция, окружив меня охраной и заботой, которая заключалась в категорическом нежелании выпускать меня из города к Сергею в аул.

В итоге несколько часов переговоров, три или четыре литра чая, и меня согласились отвезти к нему, но с условием, что мы не будем там ночевать.

После этой встречи мы много раз виделись в городе, но дома я у него уже не бывал — было опасно выезжать из города. Сергей говорил, что все теперь знают, что тут журналист, и что я могу пострадать.

 

 

Edited March 19, 2018 by Zaman.

[Zaman.]

С первого взгляда о Сергее сложилось впечатление как о сильном, спокойном и уверенном в себе человеке. Он много говорил о семье, о том, что хочет переехать из аула в город. Насколько я знаю, он строит в городе дом.

Когда я задумываюсь о его будущей судьбе, я спокоен за него. Афганистан стал для него настоящим домом.

 

— Я родился в Зауралье, в Кургане. До сих пор помню свой домашний адрес: улица Бажова, дом 43. Оказался в Афганистане, а под конец службы, когда мне было 20 лет, ушел к душманам. Ушел, потому что не сошелся характером со своими сослуживцами. Они там все объединились, я был совсем один — меня оскорбляли, ответить я не мог. Хотя это даже не дедовщина, потому что все эти парни были со мной из одного призыва. Я ведь, в общем, и бежать не хотел, хотел, чтобы тех, кто надо мной издевался, наказали. А командирам было все равно.

— У меня даже не было оружия, а то бы сразу их убил. Зато духи, которые были близко к нашей части, меня приняли. Правда, не сразу — дней на 20 меня заперли в каком-то маленьком помещении, но это была не тюрьма, у двери были охранники. На ночь надевали кандалы, а днем снимали — даже если окажешься в ущелье, все равно не поймешь, куда идти дальше.

 

[Zaman.]

Потом приехал командир моджахедов, который сказал, что раз я сам пришел, то сам могу и уйти, и кандалы, охранники мне не нужны. Хотя в часть я бы все равно вряд ли вернулся — думаю, меня сразу бы пристрелили. Скорее всего, их командир так меня испытывал.

 

 

— Первые три-четыре месяца я на афганском не разговаривал, а потом постепенно стали друг друга понимать. К моджахедам постоянно ходили муллы, мы начали общаться, и я осознал, что на самом деле Бог один и религия одна, просто Иисус и Мухаммед — посланники разной веры. У моджахедов я ничем не занимался, иногда помогал с ремонтом автоматов. Потом меня приставили к одному командиру, который воевал с другими племенами, но его скоро убили.

 

Против советских солдат я не воевал — только чистил оружие, тем более из той области, где я был, войска вывели довольно быстро. Моджахеды поняли, что если меня женить, то я сам с ними останусь. Так и вышло. Женился через год, после этого с меня совсем сняли надзор, раньше одного никуда не пускали. Но я по-прежнему ничем не занимался, приходилось выживать — перенес несколько каких-то смертельно опасных болезней, даже не знаю каких.

 

— У меня шесть детей, было больше, но многие умерли. Они все у меня белокурые, почти славянские. Впрочем, и жена такая же. Я зарабатываю тысячу двести долларов в месяц, такие деньги здесь дуракам не платят. Хочу купить участок в городке. Мне губернатор и мой начальник обещали помочь, стою в очереди. Государственная цена небольшая — тысяча долларов, а продать потом можно тысяч за шесть. Выгодно, если все-таки захочу уехать. Как сейчас в России говорят: это бизнес.

[wolfv]

Человек, сам изменил свою судьбу.

 

P.S.

Недавно узнал что Афанасий Никитин принял ислам, в советское время об этом умалчивали.

[Zaman.]

Воин-афганец вернулся на родину через 30 лет

Участники одной из экспедиций, занимавшейся поиском водоносных пластов, случайно нашли украинца Игоря Белокурова, который 30 лет назад попал в плен.

На родине мужчину все это время считали погибшим. Мать Игоря, выплакав все слезы, через 20 лет безуспешных поисков поставила ему на кладбище символическую надгробную плиту.

 

Первую весть о сыне мать получила от односельчан, которые увидели информацию в Интернете. Затем ей позвонил человек, который был в той экспедиции в Афганистане. Он видел Игоря и говорил с ним.

8 июля ветераны-десантники встретились с Белокуровым, а через несколько дней он вернулся к своей семье в Волынской области, сообщает на своей странице в соцсетях командование Десантно-штурмовых войск ВСУ .

 

Edited July 17, 2018 by Zaman.

[Zaman.]

Украинец попал в плен в Афганистане 30 лет назад. Кажется, его удалось найти

Игорь Белокуров пропал 30 лет назад. В конце 80-х его отправили на войну в Афганистан, где на его колонну напали. С тех пор о нем ничего не было известно.

Мать Игоря, которой уже 78 лет, получила известие о том, что ее сын погиб, еще в 1988 году. Несколько лет назад она перестала ждать его и установила для сына надгробье.

Но в начале 2018 года группа ветеранов нашла мужчину в одной из афганских деревень недалеко от города Мазари-Шариф, который, предположительно, мог бы быть тем самым пропавшим военнопленным.

30 лет назад его контузило, из-за чего он потерял память. Он помнит только то, что он родом из Волыни.

У мужчины взяли образцы ДНК, чтобы определить, является ли он тем самым пропавшим военным. Результаты теста пока не получены.

[Zaman.]

Советские военнопленные оставшиеся в Афганистане. На каких афганских девушках их женили, почему приняли ислам и остались там?

Все оставшиеся и прижившиеся в Афганистане советские военнопленные - во-первых все без исключения сломлены психологически, во-вторых остаются в качестве рабов. Даже выбравшиеся из плена, даже спустя 10 лет, от громкого окрика съеживаются и испытывают шок. Афганцы обращаются с любыми пленными крайне жестоко, могут учинить показательную казнь, сняв всю кожу с пленного заживо и завязав узлом на голове, вспороть живот и набить его камнями, не давать пить несколько дней, отрезать половые органы - всё в порядке вещей.   Кто хотел жить - учили язык, принимали ислам, читали Коран, воевали на стороне духов, обзаводились семьями. Некоторые погибли уже после войны в междоусобных стычках, некоторых вытащила в Канаду и спасла американка Людмила Торн. Были и дикие истории. Например Выродов Николай попал в плен, воевал против советских войск и за "заслуги" получил хороший дом и жену. Последняя вместе с любовником его потом и убила, за дом.   Два часа об этом рассказывает советский офицер Александр Лаврентьев. Он многие годы занимается поиском советских военнопленных в Афганистане.