Следует признать за счастье, что огромное большинство людей
судит не из собственных средств, а просто на основании чужого авторитета.
Ибо какие бы суждения получились о Платоне и Канте, о Гомере, Шекспире и Гёте,
если бы каждый судил по тому, что он действительно в них находит...
Когда я наблюдаю людей, наслаждающихся творениями великих мастеров,
то мне приходят в голову дрессированные для комедии обезьяны,
которые хотя и довольно сносно жестикулируют по-человечески,
но все же выдают отсутствие истинного внутреннего смысла этих жестов и тем обнаруживают свою неразумную природу...
К тому же, чуть в какой-либо профессии намечается выдающийся талант,
как тотчас же все посредственности этой профессии стараются всякими средствами лишить его возможности заявить о себе,
как будто он замыслил покушение на их неспособность, банальность и бездарность.
Когда появляется на свете какая-нибудь новая парадоксальная истина,
то ей повсюду начинают упорно и постоянно противодействовать,
и даже тогда ее отвергают, когда уже колеблются и почти в ней убедились.
Между тем она продолжает в тиши действовать и, как кислота, съедает все вокруг себя,
пока не пошатнутся основы: тогда раздается треск, старое заблуждение рушится и внезапно,
как обнаженный монумент, воздвигается новое здание мысли среди общего признания и удивления.
Конечно, все это совершается обыкновенно весьма медленно.
Ибо того, кого стоило бы послушать, люди, по обыкновению, замечают лишь тогда, когда его уже нет...
Если профессора философии подумают, что я намекаю здесь на них
и на 30 лет практикуемую ими тактику против моих сочинений, то они не ошибутся.
 
А.Шопенгауэр